Нубия. Нубия, нубийское царство, история нубии Зарождение древнего государства Нубия в дельте Нила

Нубия - историческая область в долине Нила, между 1-м и 5-м порогами, на территории современного Египта и Судана. Впервые упоминается в 9 в. н. э. В древности эта область входила в состав Мероитского царства . С 5 в. здесь существовали государства Нобатия и Мукурра, которые вместе с Алоа конце 6 - начале 7 вв. слились в государство Нубия.
В средние века здесь сложилось христианское царство со столицей в городе Старая Донгола.

Верховная власть в Нубии принадлежала "великому царю" (по нубийски - уру, в арабских источниках - кабил). Царь имел абсолютную власть над жизнью подданных и считался собственником всей земли. При нём действовал совет из епископов и учёных мужей, существовал большой штат чиновников.

В Нубии господствовало христианство монофизитского толка, но среди верхушки духовенства были и мелькиты, что вело к противоборству религиозных партий. Страна делилась на 7 епископств (ещё 6 было в Алоа), подчинявшихся митрополиту. Нубийские священнослужители назначались в Александрийском патриархате (Египет).

Царская власть переходила к сыну сестры правящего царя. Эта система нарушалась сильными правителями, передававшими престол своим сыновьям.

Главным занятием нубийцев было земледелие (просо, виноград, садовые культуры, пальмы). Поля орошались естественным путём (разливы Нила), с применение бассейнов или шадуфов. Большую роль играло скотоводство. Внешняя торговля была монополией государства. На внутреннем рынке господствовал натуральный обмен, деньги употреблялись, как правило, для расчёта с иностранными купцами.

В период вторжения арабских племёни и распространения ислама нубийские правители вместе со своими союзниками блеммиями (современные беджа) оказывали сопротивление арабо-исламскому наступлению. Заняв Египет, арабы летом 640/641 и 641/642 совершали набеги на северные районы Нубии, но были отбиты. В 651/652 арабский наместник Египта Абдаллах ибн Сад с большим войском осадил Донголу, но был разгромлен благодаря искусству нубийских лучников, прозванных за меткость "стрелками по зрачкам".

В это время был подписан единственный в средневековой истории арабов договор о ненападении, торговле и дипломатических отношениях, предусматривавший, в частности, поставки Нубией невольников (бакт) в обмен на пшеницу, чечевицу, вино и ткани. Но цари Нубии нарушали договор, а в случаях ослабления центральной власти в халифате и волнений в Египте совершали рейды на территории Верхнего Египта и в оазисы, стараясь закрепить их за собой или обложить данью. Чтобы наладить уплату бакта, аббасидский халиф аль-Махди (775-785) согласился на получение раз в 3 года одногодичной нормы в размере 360 рабов и одной жирафы. Халиф аль-Мутасим в 836 принял в Багдаде нубийскую дипломатическую миссию во главе с наследным принцем Георгием. Став царём, Георгий воевал с арабами в 852-853.

В 969 фатимидский халиф отправил посольство в Донголу, и мирные отношения и выплата бакта были налажены почти на сто лет!

В конце 12 в. в Нубии поселились арабоязычные бени кануз (основу бени кануз составили кушиты беджа-хадариб и арабы рабиа из Северной Аравии). С середины 10 века бени кануз начали контролировать практически весь Верхний Египет и Восточную пустыню.

В 1006 г. вождь бени кануз помог фатимидскому халифу в борьбе за престол и получил за это титул "канз ад-давла" - сокровище державы (от этого титула происходит и этноним - "бени кануз"), и должность наследственного правителя Асуана .

После падения халифата Фатимидов в 1171 нубийцы, воспользовавшись сменой династий, снова организовали поход в Египет. В 1172 Салах ад-Дин (новый правитель Египта, заложивший династию Айюбидов) послал против нубийцев своё войско, которое дошло до Донголы и, возвращаясь, увёл огромное количество пленников, проданных затем в рабство.

В 1174 Айюбиды ("могильщики" фатимидского халифата) назначили в Асуан собственного губернатора, но он был убит бени кануз. В ответ войско Сапах ад-Дина разгромило их войско и заставило покинуть Асуан. Часть бени кануз вернулась в места первоначального кочевания (Восточная пустыня), другая (оседлая) переселилась к югу от Асуана (северная Нубия), где смешалась с нубийцами, приняла их язык и культуру, сохранив мусульманство.

Через браки с нубийскими царевнами канз ад-давла при существовавшей в Нубии системы престолонаследования вошли в число претендентов на престол. В системе Нубийского царства правитель бени кануз сохранил титул "канз ад-давла" и был значительной фигурой в нубийской иерархии.

В 1323 "канз ад-давла" бени кануз стал царём Нубии. Около 1365 один из его преемников был свергнут своим племянником при поддержке арабов бени джаад, поселившихся в районе Донголы Старой. Следующий царь перебил вождей арабов и бежал на север к бени кануз. Побеждённый правитель Донголы обратился за помощью к мамлюкам Египта. Египетское войско у Гебель-Ады разбило бени кануз и их союзников. После этого мамлюкские владения в Верхнем Египте стали объектом постоянных набегов бени кануз. В период между 1365 и 1403 они 4 раза брали и грабили Асуан.

Верхний Египет и прилегающая часть Нижней Нубии находились под контролем бени кануз вплоть до взятия власти в Египте турками (1517).

Потомки бени кануз - это в настоящее время нубийцы кануз (нубийцы включают и другие этно-лингвистические группы различного происхождения - данагла, махас, фадиджа и др.), проживающие в Верхнем Египте.

В XIX веке границы Нубии определялись по-разному. По одной из интерпретаций к ней относилась вся область Нила к югу от Египта до Абиссинии и южнее, по другой - пространство между Асуаном и устьем Атбары, по третьей - область второго водопада , страна древних нобадов, или нубов («Уади Нуба»). Собственно Нубией называлась обычно область среднего течения Нила, до впадения Атбары и эфиопских предгорий, а более южная часть нильского бассейна (территория современного Судана, в XVIII веке - территория султаната Сеннар) называлась Верхней Нубией .

Название, возможно, происходит от древнеегипетского слова nub - золото . В древности на территории Нубии последовательно существовали различные культуры и государства, такие как царства Керма , Куш и другие. Столицей древних нубийских царств в то время в хронологическом порядке были города Керма , Напата и Мероэ . В VII-XIV веках здесь находилось несколько христианских государств нубийцев. Затем Нубия была исламизирована и частично заселена арабскими племенами. Нубия была источником рабов и природных богатств (золота и слоновой кости).

История

Древнейшая Нубия

История Нубии прослеживается на 5 тысяч лет в связи с развитием лежавшей на севере египетской цивилизации. Древнеегипетская культура оказывала мощное воздействие на Нубию. Первые развитые сообщества обнаруживаются в Нубии во времена Египетской Первой династии (3100-2890 гг. до н. э.). Около 2500 г. до н. э. египтяне начали продвигаться на юг, и от них происходит большинство наших знаний о Нубии, северную часть которой египтяне называли Уауат, а южную - Куш . Самое сильное нубийское политическое образование на тот момент имело центр в Керме .

Египетская экспансия была временно остановлена упадком Среднего царства Египта и вторжением гиксосов , ставших союзниками нубийцев. После установления Нового царства к 1550 г. до н. э. египетская экспансия возобновилась, однако на этот раз она встретила организованное противодействие. Историки не уверены, оказали ли это противодействие отдельные города или одна объединённая империя. Также продолжаются споры, была ли государственность основана местными жителями или привнесена из Египта.

В результате египетского вторжения регион вновь стал владением Египта под контролем , чья армия поддерживала власть благодаря ряду крепостей, часть которых была возведена ещё при Среднем царстве (например, Бухен). Нубия, вплоть до четвёртого и пятого порога Нила, была включена в состав Египта при XVIII династии Нового царства и на пять веков подчинена наместникам фараона, носившим титул царский сын Куша . С распадом Нового царства в районе 1070 гг. до н.э. Куш стал самостоятельным государством со столицей в Напата .

Кушитское царство (Напата)

Территория Верхней Нубии от Мероэ до третьего порога Нила была объединена под властью Алары в период около 780-755 годов до н. э. Алара считался основателем нубийской царской династии своими наследниками - XXV, кушитской династией Египта . Царство увеличивало сферу своего влияния, и во время правления Кашты, последователя Алары, доминировало в южном Египте, в области Элефантина и даже Фив. Кашта принудил Шепенупет I , единокровную сестру фараона Такелота III , служившую Божественной Женой Амона , признать его дочь Аменирдис I своей наследницей. После этого события Фивы попали под фактический контроль Напаты. Власть царства достигла наивысшей точки во время правления Пианхи , наследовавшего Каште, который завоевал весь Египет к 20-летнему возрасту, и положил начало XXV династии.

Куш снова стал отдельным от Египта государством, когда ассирийцы вторглись в Египет в 671 году до н. э. Последним кушитским царем, который попытался восстановить контроль над Египтом, был Тануатамон , который потерпел сокрушительное поражение от ассирийцев в 664 г. до н. э. После этого влияние царства в Египте пошло на убыль и прекратилось к 656 году до н. э. когда Псамметих I , основатель XXVI династии, объединил весь Египет под своей властью. В 591 году до н. э. египтяне под руководством Псамметиха II вторглись в Куш, возможно, из-за того, что правитель Куша Аспелта подготавливал вторжение в Египет, разграбили и сожгли Напату.

Мероитское царство

Пирамиды в Мероэ.

Из различных исторических источников следует, что последователи Аспелты перенесли столицу в Мероэ , далеко на юг от Напаты. Точное время переноса остается неясным, но многие историки считают, что это произошло в период правления Аспелты, в ответ на египетское вторжение в нижнюю Нубию. Другие историки считают, что перенос царства на юг был связан с добычей железа - вокруг Мероэ, в отличие от Напаты, располагались обширные леса, которые могли служить источником топлива для доменных печей. Кроме того, появление греческих торговцев в этом регионе значило для кушитов уменьшение зависимости от нильского торгового маршрута, теперь они могли торговать с греческими колониями на побережье Красного моря.

Альтернативная теория утверждает, что существовало два отдельных, но тесно связанных друг с другом государства, с центрами в Напате и Мероэ. Государство со столицей в Мероэ постепенно затмило своего северного соседа. К северу от Мероэ не найдено ничего похожего на царскую резиденцию, и, возможно, Напата была только религиозным центром. Однако, Напата определенно оставалась важным центром, цари короновались и погребались в ней даже в периоды, когда они жили в Мероэ.

Окончательный перенос столицы в Мероэ произошёл около 300 года до н. э., когда монархов стали хоронить там, а не в Напате. Существует теория, что этот перенос отражает освобождение монархов от власти жрецов Напаты. По сообщению Диодора Сицилийского , жрецы приказали мероитскому правителю по имени Эргамен совершить самоубийство, однако, он пренебрег традицией и, вместо этого, казнил жрецов.

В ранний период нубийцы использовали египетские иероглифы, но в мероитский период было разработано новое, до сих пор не полностью расшифрованное Мероитское письмо , применявшееся для записи мероитского языка . Страна торговала со своими соседями и продолжала строить монументы и гробницы.

В 23 году римский префект Египта, Гай Петроний , вторгся в Нубию в ответ на нубийское нападение на южный Египет. Он разграбил север страны, включая Напату, и вернулся в Египет.

Христианская Нубия

К VII веку н. э. Нубия представляла собой небольшие разрозненные христианские царства (Алоа, Мукурра, Нобатия) и владения.

Мусульманская Нубия

В результате арабских завоеваний Нубия оказалась отрезанной от всех контактов с Византией и вообще со всем христианским миром. И тем не менее ей в течение долгих веков удавалось сдерживать исламское наступление и сохранять своё христианство и свою политическую независимость. Нубия оставалась христианским регионом до самого конца средневековья.

Нубийская церковь управлялась коптской Египетской церковью . Все епископы назначались напрямую каирским патриархом и были ответственны только перед ним. Церковь в Нубии не была организована как автокефальное или даже автономное национальное образование: она рассматривалась как часть Коптской церкви. В результате из-за этого каирского контроля Нубийская церковь не смогла развить в народе чувства этнической солидарности, которое, как правило, было решающим фактором для выживания автокефальных национальных церквей. Когда нубийское христианство столкнулось с переменами политической и социальной структуры, столь необходимое организационное единство не смогло воплотиться в жизнь. Другим важным фактором, способствовавшим медленному умиранию и в конечном итоге исчезновению христианства к югу от Асуана, было отсутствие у Нубийской Церкви возможности для поддержания постоянных контактов с христианским миром за своими границами.

Хотя нубийская церковь подчинялась Каиру, коптский язык не стал её главным богослужебным языком. Интересно, что нубийская евхаристия (слегка переделанная версия литургии св. Марка) до XII в. служилась на греческом . Но параллельно, начиная с IX века, начал употребляться старонубийский язык . Монашество , которое в Египетской церкви играло важную роль, в Нубии было весьма малоизвестным феноменом: археологические раскопки обнаружили лишь малую горстку монастырей во всей огромной стране. Это тоже было показателем определенной слабости Нубийской церкви.

Главным фактором в исламизации Нубии стал начавшийся в X в. процесс скупки плодородных земель на севере страны египетскими арабами, что в конце концов привело к фактической независимости этих земель от центральных властей. Постепенно арабские мусульманские поселения продвигались на юг. Население смешивалось путём браков; интересно, что в таких случаях, как правило, избиралась вера новопришельцев.

В 1323 году правитель Макурии, крупнейшего из нубийских царств, принял ислам. Постепенно население последовало за своим правителем. Алуа оставалась христианским государством до начала XVI века. Именно в этом веке вся Нубия перешла под контроль исламских правителей, и древнее царство стало неотъемлемой частью арабского и исламского мира.

Примечания

Литература

Путешествия

Burckhardt, «Travels in Nubia» (Л., 1819; в приложении перевод извлечений из арабских историков)
Light, «Travels in Egypt and Nubia»
Belzoni, «Voyage en Egypte et en Nubie»
Caillaux, «V. à Meroe» (1826)
Senkowski, в «Annales des voyages» (XII)
Rüppel, «Reisen in Nubien etc.» (1829)
Hoskins, «Travels in Ethiopia» (1833, важно для археологии)
Норов, «Путешествие по Египту и Нубии» (СПб., 1840; важно для христианской археологии)
Lepsius, «Briefe aus Aegypten und Aethiopien» (Б., 1852)
Abeken, «Rapports sur les résultats de l’expédition prussienne dans la Haute N.» («Revue archéol.», III, 1)
Combes, «Voyage en Egypte et en Nubie» (1846)
Roberts, «Egypt and Nubia» (1846)
Рафалович, в «Записк. Русс. Геогр. Общ.» (IV, 1)
Ценковский, «Известия» того же общ. (1850)
Ampère, «La N.» («Revue de D. Mondes», 1849)
Hartmann, в «Ann. d. Voy.» (1863) и мн. др. b)

История

Quatremère, «Mém. s. la Nubie» («M. s. l’Egypte» II, 1811)
А. В. Розов . «Христианская Нубия. Источники для истории христианства в Нубии» (Киев, 1890)
Revillout, «Mém. s. les Blemmyes» (Пар., 1874-87) и статьи в «Revue Egyptologique»
Lepsius, «Denkmäler aus Aegypten u. Aethiopien»
Champollion, «Monuments de l’Eg. et de la Nubie» и мн. др. с)

Язык

Lepsius, «Nubische Gram.» (1880)
Reinisch, «Die Nuba-Sprache» (1879, в серии «Sprachen NO Afrikas»)
Erman, «Die Aloa-Iuschriften» («Aeg. Zeitscbr.», 1881)
Schäfer, «Nubische Ortsnamen» и др. (ib., 1895)
Brugsch, «Entzifferung d. Meroitischen Schriftdenkm.» (там же, 1887).

Ссылки

// Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
Путешествие в Эфиопию, Восточный Судан и Нигритию была написана Пьер Trémaux в 1862-63. К услугам гостей обширный описания и рисунки Нубии.

историческая область в долине между 1 и 5-м порогами Нила на территории современного Египта и Судана, а также существовавшее здесь в VII-XIV вв. христианское государство нубийцев со столицей в г. Донгола Старая. К концу XIV в. заселена арабскими племенами и исламизирована.

Отличное определение

Неполное определение ↓

НУБИЯ

Каш, Куш - у древних египтян, Нильская Эфиопия - у античных авторов) - ист. область. Находится, примерно, между 1-м и 6-м порогами Нила и несколько далее к югу и востоку по Белому и Голубому Нилу, между Красным м. и Ливийской пустыней. Название Н., встречающееся с 10 в. н. э., происходит, вероятно, от обитавшего с 3 в. н. э. на вост. берегу Нила южнее 1-го порога племени нобатов. К коренному населению терр. Н. - родственным древним египтянам хамитич. племенам, с сер. 2-го тыс. до н. э. примешивались проникшие с Юга негроидные элементы. В эпоху Древнего царства егип. фараоны посылали на терр. Н. торг. караваны и грабительские экспедиции за рабами, скотом, золотом, эбеновым деревом, слоновой костью и т. д. и к 15 в. до н. э. захватили ее до 4-го порога. Н. управлялась наместником, т. н. царским сыном Куша. Влияние Египта способствовало распространению егип. культуры и ускорило распад первобытнообщинных отношений. В 11 в. до н. э. добилась самостоятельности. Впоследствии на ее терр. возникло Напатское царство (см. Напата). К концу 6 в. до н. э. столица этого царства была перенесена в Мероэ (см. Мероэ). В 4 в. н. э. значит. часть страны захватил аксумский царь Эзана. С 6 в. н. э. в Н. распространилось христианство. В 6-8 вв. образовались два царства - Мукурра (на Севере) и Алоа (на Юге). В 652 она подверглась нападению арабов. Повторяющиеся с 13 в. набеги мамлюков и расселение арабов способствовали распространению в Н. ислама, вытеснившему к нач. 16 в. христианство. В 16 в. на терр. Н. возникло гос-во Фунга. В 1821 часть ее была захвачена Египтом. Терр. Сев. Н. до 2-го порога ныне входит в состав ОАР, остальные р-ны принадлежат Судану. В связи со строительством Асуанской плотины многие памятники Древней Н. - храм Абу-Симбел и др., попали в вону затопления. Для их изучения и спасения в 1960 был создан при ЮНЕСКО Междунар. комитет действия с Консультативным советом экспертов. Наиболее ценные памятники переносятся в зону, свободную от затопления (1966). Лит.: Кацнельсон И. С., Проблемы исторического развития древнейшей Нубии, "ВДИ", 1948, No 2; его же, Некоторые черты государственного строя Нубии в VI-IV вв. до н. э.. Международный XXV конгресс востоковедов. Доклады делегации СССР, М., 1960; его ж е, Нубия под властью Египта, "ВМГУ", 1948, No 6; его же, Рабовладение в Куше, "ВДИ", 1964, No 2; Древняя Нубия. Результаты работ археологич. экспедиции АН СССР в Объединенной Арабской Республике. 1961-1962, под общей ред. Б. Б. Пиотровского, М.-Л., 1964; S?ve-S?derbergh Т., ?gypten und Nubien, Lund, 1941; Arkell A. J., A history of the Sudan from the earliest times to 1821, L., 1961; журнал "Kush", Khartum, с 1953. И. С. Кацнельсон. Москва. -***-***-***- Нубия до XIII века

Около 960 года в восточной Нубии образовалось олигархическое государство во главе с верхушкой арабского племени рабиа. Другие арабские племена заселили Нижнюю Нубию, она была присоединена к Египту в 1174 году. В 1272 году правитель государства Донгола в союзе с крестоносцами напал на Египет, но потерпел поражение, и в 1275 году Донгола стала вассалом Египта.

После христианизации в VI веке церковь в Нубии, как и Эфиопская церковь , испытывала культурное и религиозное влияние Египта. Два северных царства региона - Нубия оказалась отрезанной от всех контактов с Византией и вообще со всем христианским миром. И тем не менее ей в течение долгих веков удавалось сдерживать исламское наступление и сохранять своё христианство и свою политическую независимость. Нубия оставалась христианским регионом до самого конца средневековья.

В VII-XIV веках здесь находилось несколько христианских государств нубийцев. Затем Нубия была исламизирована и частично заселена арабскими племенами. Нубия была источником рабов и природных богатств (золота и слоновой кости).

История

Древнейшая Нубия

Кушитское царство (Напата)

Мероитское царство

В 23 году году римский префект Египта, Гай Петроний , вторгся в Нубию в ответ на нубийское нападение на южный Египет. Он разграбил север страны, включая Напату, и вернулся в Египет.

Христианская Нубия

Мусульманская Нубия

Напишите отзыв о статье "Нубия"

Примечания

Литература

Путешествия

Burckhardt, «Travels in Nubia» (Л., 1819; в приложении перевод извлечений из арабских историков)
Light, «Travels in Egypt and Nubia»
Belzoni, «Voyage en Egypte et en Nubie»
Caillaux, «V. à Meroe» (1826)
Senkowski, в «Annales des voyages» (XII)
Rüppel, «Reisen in Nubien etc.» (1829)
Hoskins, «Travels in Ethiopia» (1833, важно для археологии)
Норов, «Путешествие по Египту и Нубии» (СПб., 1840; важно для христианской археологии)
Lepsius, «Briefe aus Aegypten und Aethiopien» (Б., 1852)
Abeken, «Rapports sur les résultats de l’expédition prussienne dans la Haute N.» («Revue archéol.», III, 1)
Combes, «Voyage en Egypte et en Nubie» (1846)
Roberts, «Egypt and Nubia» (1846)
Рафалович, в «Записк. Русс. Геогр. Общ.» (IV, 1)
Ценковский, «Известия» того же общ. (1850)
Ampère, «La N.» («Revue de D. Mondes», 1849)
Hartmann, в «Ann. d. Voy.» (1863) и мн. др. b)

История

Quatremère, «Mém. s. la Nubie» («M. s. l’Egypte» II, 1811)
А. В. Розов . «Христианская Нубия. Источники для истории христианства в Нубии» (Киев, 1890)
Revillout, «Mém. s. les Blemmyes» (Пар., 1874-87) и статьи в «Revue Egyptologique»
Lepsius, «Denkmäler aus Aegypten u. Aethiopien»
Champollion, «Monuments de l’Eg. et de la Nubie» и мн. др. с)

Язык

Lepsius, «Nubische Gram.» (1880)
Reinisch, «Die Nuba-Sprache» (1879, в серии «Sprachen NO Afrikas»)
Erman, «Die Aloa-Iuschriften» («Aeg. Zeitscbr.», 1881)
Schäfer, «Nubische Ortsnamen» и др. (ib., 1895)
Brugsch, «Entzifferung d. Meroitischen Schriftdenkm.» (там же, 1887).

Ссылки

// Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
была написана Пьер Trémaux в 1862-63. К услугам гостей обширный описания и рисунки Нубии.



Северная Африка

Африка южнее Сахары

Западная Африка

Восточная Африка

Центральная Африка

Южная Африка

Отрывок, характеризующий Нубия

Moscou, la capitale asiatique de ce grand empire, la ville sacree des peuples d"Alexandre, Moscou avec ses innombrables eglises en forme de pagodes chinoises! [Москва, азиатская столица этой великой империи, священный город народов Александра, Москва с своими бесчисленными церквами, в форме китайских пагод!] Эта Moscou не давала покоя воображению Наполеона. На переходе из Вязьмы к Цареву Займищу Наполеон верхом ехал на своем соловом энглизированном иноходчике, сопутствуемый гвардией, караулом, пажами и адъютантами. Начальник штаба Бертье отстал для того, чтобы допросить взятого кавалерией русского пленного. Он галопом, сопутствуемый переводчиком Lelorgne d"Ideville, догнал Наполеона и с веселым лицом остановил лошадь.
– Eh bien? [Ну?] – сказал Наполеон.
– Un cosaque de Platow [Платовский казак.] говорит, что корпус Платова соединяется с большой армией, что Кутузов назначен главнокомандующим. Tres intelligent et bavard! [Очень умный и болтун!]
Наполеон улыбнулся, велел дать этому казаку лошадь и привести его к себе. Он сам желал поговорить с ним. Несколько адъютантов поскакало, и через час крепостной человек Денисова, уступленный им Ростову, Лаврушка, в денщицкой куртке на французском кавалерийском седле, с плутовским и пьяным, веселым лицом подъехал к Наполеону. Наполеон велел ему ехать рядом с собой и начал спрашивать:
– Вы казак?
– Казак с, ваше благородие.
«Le cosaque ignorant la compagnie dans laquelle il se trouvait, car la simplicite de Napoleon n"avait rien qui put reveler a une imagination orientale la presence d"un souverain, s"entretint avec la plus extreme familiarite des affaires de la guerre actuelle», [Казак, не зная того общества, в котором он находился, потому что простота Наполеона не имела ничего такого, что бы могло открыть для восточного воображения присутствие государя, разговаривал с чрезвычайной фамильярностью об обстоятельствах настоящей войны.] – говорит Тьер, рассказывая этот эпизод. Действительно, Лаврушка, напившийся пьяным и оставивший барина без обеда, был высечен накануне и отправлен в деревню за курами, где он увлекся мародерством и был взят в плен французами. Лаврушка был один из тех грубых, наглых лакеев, видавших всякие виды, которые считают долгом все делать с подлостью и хитростью, которые готовы сослужить всякую службу своему барину и которые хитро угадывают барские дурные мысли, в особенности тщеславие и мелочность.
Попав в общество Наполеона, которого личность он очень хорошо и легко признал. Лаврушка нисколько не смутился и только старался от всей души заслужить новым господам.
Он очень хорошо знал, что это сам Наполеон, и присутствие Наполеона не могло смутить его больше, чем присутствие Ростова или вахмистра с розгами, потому что не было ничего у него, чего бы не мог лишить его ни вахмистр, ни Наполеон.
Он врал все, что толковалось между денщиками. Многое из этого была правда. Но когда Наполеон спросил его, как же думают русские, победят они Бонапарта или нет, Лаврушка прищурился и задумался.
Он увидал тут тонкую хитрость, как всегда во всем видят хитрость люди, подобные Лаврушке, насупился и помолчал.
– Оно значит: коли быть сраженью, – сказал он задумчиво, – и в скорости, так это так точно. Ну, а коли пройдет три дня апосля того самого числа, тогда, значит, это самое сражение в оттяжку пойдет.
Наполеону перевели это так: «Si la bataille est donnee avant trois jours, les Francais la gagneraient, mais que si elle serait donnee plus tard, Dieu seul sait ce qui en arrivrait», [«Ежели сражение произойдет прежде трех дней, то французы выиграют его, но ежели после трех дней, то бог знает что случится».] – улыбаясь передал Lelorgne d"Ideville. Наполеон не улыбнулся, хотя он, видимо, был в самом веселом расположении духа, и велел повторить себе эти слова.
Лаврушка заметил это и, чтобы развеселить его, сказал, притворяясь, что не знает, кто он.
– Знаем, у вас есть Бонапарт, он всех в мире побил, ну да об нас другая статья… – сказал он, сам не зная, как и отчего под конец проскочил в его словах хвастливый патриотизм. Переводчик передал эти слова Наполеону без окончания, и Бонапарт улыбнулся. «Le jeune Cosaque fit sourire son puissant interlocuteur», [Молодой казак заставил улыбнуться своего могущественного собеседника.] – говорит Тьер. Проехав несколько шагов молча, Наполеон обратился к Бертье и сказал, что он хочет испытать действие, которое произведет sur cet enfant du Don [на это дитя Дона] известие о том, что тот человек, с которым говорит этот enfant du Don, есть сам император, тот самый император, который написал на пирамидах бессмертно победоносное имя.
Известие было передано.
Лаврушка (поняв, что это делалось, чтобы озадачить его, и что Наполеон думает, что он испугается), чтобы угодить новым господам, тотчас же притворился изумленным, ошеломленным, выпучил глаза и сделал такое же лицо, которое ему привычно было, когда его водили сечь. «A peine l"interprete de Napoleon, – говорит Тьер, – avait il parle, que le Cosaque, saisi d"une sorte d"ebahissement, no profera plus une parole et marcha les yeux constamment attaches sur ce conquerant, dont le nom avait penetre jusqu"a lui, a travers les steppes de l"Orient. Toute sa loquacite s"etait subitement arretee, pour faire place a un sentiment d"admiration naive et silencieuse. Napoleon, apres l"avoir recompense, lui fit donner la liberte, comme a un oiseau qu"on rend aux champs qui l"ont vu naitre». [Едва переводчик Наполеона сказал это казаку, как казак, охваченный каким то остолбенением, не произнес более ни одного слова и продолжал ехать, не спуская глаз с завоевателя, имя которого достигло до него через восточные степи. Вся его разговорчивость вдруг прекратилась и заменилась наивным и молчаливым чувством восторга. Наполеон, наградив казака, приказал дать ему свободу, как птице, которую возвращают ее родным полям.]
Наполеон поехал дальше, мечтая о той Moscou, которая так занимала его воображение, a l"oiseau qu"on rendit aux champs qui l"on vu naitre [птица, возвращенная родным полям] поскакал на аванпосты, придумывая вперед все то, чего не было и что он будет рассказывать у своих. Того же, что действительно с ним было, он не хотел рассказывать именно потому, что это казалось ему недостойным рассказа. Он выехал к казакам, расспросил, где был полк, состоявший в отряде Платова, и к вечеру же нашел своего барина Николая Ростова, стоявшего в Янкове и только что севшего верхом, чтобы с Ильиным сделать прогулку по окрестным деревням. Он дал другую лошадь Лаврушке и взял его с собой.

Княжна Марья не была в Москве и вне опасности, как думал князь Андрей.
После возвращения Алпатыча из Смоленска старый князь как бы вдруг опомнился от сна. Он велел собрать из деревень ополченцев, вооружить их и написал главнокомандующему письмо, в котором извещал его о принятом им намерении оставаться в Лысых Горах до последней крайности, защищаться, предоставляя на его усмотрение принять или не принять меры для защиты Лысых Гор, в которых будет взят в плен или убит один из старейших русских генералов, и объявил домашним, что он остается в Лысых Горах.
Но, оставаясь сам в Лысых Горах, князь распорядился об отправке княжны и Десаля с маленьким князем в Богучарово и оттуда в Москву. Княжна Марья, испуганная лихорадочной, бессонной деятельностью отца, заменившей его прежнюю опущенность, не могла решиться оставить его одного и в первый раз в жизни позволила себе не повиноваться ему. Она отказалась ехать, и на нее обрушилась страшная гроза гнева князя. Он напомнил ей все, в чем он был несправедлив против нее. Стараясь обвинить ее, он сказал ей, что она измучила его, что она поссорила его с сыном, имела против него гадкие подозрения, что она задачей своей жизни поставила отравлять его жизнь, и выгнал ее из своего кабинета, сказав ей, что, ежели она не уедет, ему все равно. Он сказал, что знать не хочет о ее существовании, но вперед предупреждает ее, чтобы она не смела попадаться ему на глаза. То, что он, вопреки опасений княжны Марьи, не велел насильно увезти ее, а только не приказал ей показываться на глаза, обрадовало княжну Марью. Она знала, что это доказывало то, что в самой тайне души своей он был рад, что она оставалась дома и не уехала.
На другой день после отъезда Николушки старый князь утром оделся в полный мундир и собрался ехать главнокомандующему. Коляска уже была подана. Княжна Марья видела, как он, в мундире и всех орденах, вышел из дома и пошел в сад сделать смотр вооруженным мужикам и дворовым. Княжна Марья свдела у окна, прислушивалась к его голосу, раздававшемуся из сада. Вдруг из аллеи выбежало несколько людей с испуганными лицами.
Княжна Марья выбежала на крыльцо, на цветочную дорожку и в аллею. Навстречу ей подвигалась большая толпа ополченцев и дворовых, и в середине этой толпы несколько людей под руки волокли маленького старичка в мундире и орденах. Княжна Марья подбежала к нему и, в игре мелкими кругами падавшего света, сквозь тень липовой аллеи, не могла дать себе отчета в том, какая перемена произошла в его лице. Одно, что она увидала, было то, что прежнее строгое и решительное выражение его лица заменилось выражением робости и покорности. Увидав дочь, он зашевелил бессильными губами и захрипел. Нельзя было понять, чего он хотел. Его подняли на руки, отнесли в кабинет и положили на тот диван, которого он так боялся последнее время.
Привезенный доктор в ту же ночь пустил кровь и объявил, что у князя удар правой стороны.
В Лысых Горах оставаться становилось более и более опасным, и на другой день после удара князя, повезли в Богучарово. Доктор поехал с ними.
Когда они приехали в Богучарово, Десаль с маленьким князем уже уехали в Москву.
Все в том же положении, не хуже и не лучше, разбитый параличом, старый князь три недели лежал в Богучарове в новом, построенном князем Андреем, доме. Старый князь был в беспамятстве; он лежал, как изуродованный труп. Он не переставая бормотал что то, дергаясь бровями и губами, и нельзя было знать, понимал он или нет то, что его окружало. Одно можно было знать наверное – это то, что он страдал и, чувствовал потребность еще выразить что то. Но что это было, никто не мог понять; был ли это какой нибудь каприз больного и полусумасшедшего, относилось ли это до общего хода дел, или относилось это до семейных обстоятельств?
Доктор говорил, что выражаемое им беспокойство ничего не значило, что оно имело физические причины; но княжна Марья думала (и то, что ее присутствие всегда усиливало его беспокойство, подтверждало ее предположение), думала, что он что то хотел сказать ей. Он, очевидно, страдал и физически и нравственно.
Надежды на исцеление не было. Везти его было нельзя. И что бы было, ежели бы он умер дорогой? «Не лучше ли бы было конец, совсем конец! – иногда думала княжна Марья. Она день и ночь, почти без сна, следила за ним, и, страшно сказать, она часто следила за ним не с надеждой найти призкаки облегчения, но следила, часто желая найти признаки приближения к концу.
Как ни странно было княжне сознавать в себе это чувство, но оно было в ней. И что было еще ужаснее для княжны Марьи, это было то, что со времени болезни ее отца (даже едва ли не раньше, не тогда ли уж, когда она, ожидая чего то, осталась с ним) в ней проснулись все заснувшие в ней, забытые личные желания и надежды. То, что годами не приходило ей в голову – мысли о свободной жизни без вечного страха отца, даже мысли о возможности любви и семейного счастия, как искушения дьявола, беспрестанно носились в ее воображении. Как ни отстраняла она от себя, беспрестанно ей приходили в голову вопросы о том, как она теперь, после того, устроит свою жизнь. Это были искушения дьявола, и княжна Марья знала это. Она знала, что единственное орудие против него была молитва, и она пыталась молиться. Она становилась в положение молитвы, смотрела на образа, читала слова молитвы, но не могла молиться. Она чувствовала, что теперь ее охватил другой мир – житейской, трудной и свободной деятельности, совершенно противоположный тому нравственному миру, в который она была заключена прежде и в котором лучшее утешение была молитва. Она не могла молиться и не могла плакать, и житейская забота охватила ее.