VII. Слова Лемуила (31:1-9)

Мать наставляет своего царственного сына относительно опасностей, которыми грозят ему женщины (стих 3; сравните 23:26-28) и вино (31:4-7; сравните 23:29-35), и напоминает ему о необходимости блюсти справедливость.

Прит. 31:1 . О Лемуиле неизвестно ничего, кроме того, что он был царем (предположительно земли Масса в Идумее; Быт. 25:14). Наставления ему со стороны матери (стихи 2-9) "нехарактерны" для книги Притчей, в которой обычно к сыну обращается отец (сравните 1:8; 6:20).

Прит. 31:2-3 . Проникновенное, сердечное обращение матери к сыну. Возможно, она ценой какого-то обета, данного ею, "выпросила" его у Бога (как некогда Анна - Самуила; 1-Цар. 1:11). И вот теперь она предостерегает его против увлечения женщинами - "губительницами царей" (сравните с предостережениями царя Соломона на этот счет в Прит. 2:16-19; 5:1-14; 7; 22:14).

Прит. 31:4-7 . Далее мать предостерегает сына от вина и сикеры (крепкого напитка), которые не царям пить и не князьям, чтобы не помрачился их рассудок, и они не стали бы, забыв закон, творить над своими подданными суд неправедный. Лишь страдающим душою и телом допустимо давать вино - именно для притупления сознания, чтобы заглушить их физическую боль и, хоть на время, притупить боль душевную. Примечательно, что изречение, содержащееся в стихах 6-7, иудеи стали, в более поздние времена, "проводить в жизнь": дурманящий сознание напиток предлагался казнимым (Матф. 27:34).

Прит. 31:8-9 . Призыв к царю быть не только праведным, беспристрастным судьей, но и судьей милосердным, в особенности в отношении беспомощных и беззащитных (другими словами, быть и защитником для бедняков и сирот, которые сами выступить в свою защиту не умеют).

VIII. О добродетельной жене (31:10-31)

Этот заключительный раздел книги представляет собой акрост (т. е. поэтическую речь, построенную в алфавитном порядке), в которой воспевается добродетельная жена. Каждый из 22 стихов начинается с соответствующей буквы еврейского алфавита. Написаны ли эти стихи самим Лемуилом, матерью его или царем Соломоном, осталось неизвестным. Вероятным представляется авторство Соломона. Нельзя не заметить, что во всей известной литературе древности нет более возвышенной похвалы "добродетельной жене", чем эта, свидетельствующая, насколько высоко ценились в библейские времена достоинства женщины ее положение в доме.

Прит. 31:10 . О том, что "добродетельная жена" - бесценное сокровище для мужа, сказано и в Прит. 12:4а (сравните с Руфью, которая названа "женщиной добродетельной" в Руф. 3:11). Но такая жена - "находка" для мужчины воистину редкая, как следует из вопроса, которым начинается этот стих.

Прит. 31:11-12 . В достоинствах добродетельной жены - причина полного доверия к ней со стороны мужа, в ней - источник возрастающего благосостояния его (он не останется без прибытка). Во все дни их совместной жизни она отвечает ему на доверие и любовь добром.

Прит. 31:13-14 . Отсюда и далее - описание домашних забот жены, ее неутомимой хозяйственной деятельности. Не по необходимости только, но с охотою она своими руками изготовляет шерстяную и льняную пряжу на одежду домашним. Стих 14, вероятно, перекликается со стихом 24, из коего следует, что предметы своего рукоделия добродетельная жена продает заморским купцам; в этом, возможно, смысле и сказано, что она… издалека добывает хлеб свой.

Прит. 31:15 . Всем в доме распоряжается она, включая распределение пищевых запасов на предстоящий день, для чего, поднимаясь до рассвета, раздает как пищу, так и "рабочие задания" служанкам своим.

Прит. 31:16 . Но пределами дома не ограничивается деятельность добродетельной жены. Из этого стиха следует, что она по собственному решению приобретает поля и землю для насаждения виноградника. У некоторых это место вызывало сомнения: а обладала ли женщина в древности столь "широкими полномочиями"? Почему бы, однако, не допустить, что в столь процветающем хозяйстве, как описываемое, деятельная жена имела и собственные капиталы ("плоды рук своих"), которые вкладывала в приобретение новых земель?

Прит. 31:17 . Образ ее энергичной деятельности.

Прит. 31:18 . Согласно английским переводам Библии первая фраза этого стиха звучит примерно так: "Торговая деятельность ее вызывает у нее чувство удовлетворения". Светильник (вторая фраза) может пониматься и буквально и как образ все той же неутомимой деятельности. продолжающейся и в ночные часы.

Прит. 31:19 . сравните со стихом 13.

Прит. 31:20-21 . Не только домашние добродетельной женщины обеспечены, заботами ее, всем необходимым, и, в частности, не боятся стужи, потому что все имеют отличную одежду (стих 21), но и "нуждающийся" со стороны облагодетельствован ею; бедным, встречающимся на ее пути, она протягивает руку помощи.

Прит. 31:22 . Снова о рукоделии образцовой жены. Она изготовляет ковры для своего дома и богатую одежду для себя. Виссон - это лен, а пурпуром называлась ткань, окрашенная в этот цвет (соответствующую краску получали из раковин морского моллюска).

Прит. 31:23 . Почетное положение мужа ее среди горожан (общественно-политическая жизнь древневосточного города сосредоточивалась на площади у городских ворот) явно ставится тут в связь с доброй славой дома его, в создании которой немалую роль сыграла и играет его жена. Она энергична и во всем умела, но честолюбие ее более направлено на мужа чем на себя, и потому она не только не мешает, но и способствует возвышению его.

Прит. 31:24 . И опять о "рукодельных талантах" жены (в англ. текстах - покрывала из тонкого льна, такие стоили особенно дорого) и о связанных с этим ее торговых "операциях", приносящих немалый доход ее дому (стихи 13-14).

Прит. 31:25 . Крепкая, здоровая и красивая (о чем сказано аллегорически), она уверенно смотрит в будущее.

Прит. 31:26-27 . Мудрость, мудрое и вместе ненавязчивое (кроткое) наставление, которые так часто являются темой притчей, присущи и добродетельной жене. Очевидно, объектами ее наставлений являются дети и слуги. Ибо всем в доме руководит она, не знающая, что такое хлеб праздности.

Прит. 31:28-30 . Муж и дети исполнены признательности этой удивительной женщине и не устают благословлять ее, и более всего за то, что она боится Господа, ибо хотя радуются красоте ее, сознают, что красота суетна (преходяща). Примечательно, что именно с упоминанием страха Божия, как главного человеческого достоинства, книга Притчей начинается (1:7), и им же она кончается.

Толкование Прит. 31:6,7 "Дайте сикеру погибающему и вино огорченному душею"

ВОПРОС ОТ НИНЫ
Как правильно понять эти тексты? Явно они противоречат Библейскому учению, если понимать дословно. "Дайте сикеру погибающему и вино огорченному душею; пусть он выпьет и забудет бедность свою и не вспомнит больше о своем страдании" Притчи 31:6-7

Прит. 31:6 Дайте сикеру погибающему и вино огорченному душею;

Да, действительно, приведенный Вами текст, можно воспринять, как разрешение от Бога употреблять алкоголь. Однако, есть множество , которые показывают сугубо негативное отношение Господа к употреблению спиртных напитков. Как я уже не раз писал, в ответах на и в книге , Библия не может себе противоречить. То есть Бог не может через разных Своих вестников нести противоположное учение.

Если внимательно посмотреть на данный текст, то станет понятно, что его нельзя понимать прямо, то есть буквально. Подумайте, разве человек когда “выпьет забывает бедность свою и не вспоминает больше о своем страдании” ? Конечно, нет! Забыть о проблеме можно лишь на короткое время, выпив слишком много алкоголя.

Но на практике, человек часто оправдывает свое желание выпить наличием подобных жизненных обстоятельств. То есть, реально, алкоголь не помогает ни богатым, ни бедным, ни даже тем, кто имеет серьезные проблемы, но наоборот делает жизнь человека хуже, неся с собой зависимость и другие серьезные последствия. А значит, Бог не мог дать такого совета.

Зато, если вспомнить о том, что человек часто оправдывает свою тягу к выпивке желанием забыться от проблем, все встанет на свои места. Тогда в притче мы можем увидеть совсем иной смысл. Мать говорит сыну, что он серьезный человек, обремененный ответственностью. Поэтому, он не может выпивать, даже ища какое-либо себе оправдание, чтоб задурманить свой разум. Затем, она с некоей иронией и сожалением приводит в качестве отрицательного примера людей, которые, к сожалению, ищут успокоение и отраду в вине, а не в Боге.

Но, чтобы убедить Вас в таком толковании, давайте подробно разберем текст 31-й Притчи с самого начала.

1 Слова Лемуила царя. Наставление, которое преподала ему мать его:

С чего начинаетсвся вся книга Притчей? C наставления отца сыну. А заканчивается – с наставлений матери – сыну. Понимая, что книга Притчей – в целом это наставление Бога – нам людям — Его детям, данный момент кажется важным. Ведь Бог представляет Себя не только нашим Отцом, как принято считать, но и заботливой матерью.

Кто такой Лемуил царь? Разве мы встречаем в перечне царей Израиля и Иудеи царя с именем Лемуил? Нет. Но ведь в Библии приведен полный список царей. А значит, имеет значение то, как переводится имя Лемуил: наученный; привыкший; ученик.

Можете проверить меня, посмотрев в интернете сайт с пословным переводом Библии с масоретского оригинала на иврите. Сайт biblezoom.ru

А знаете как переводится слово Екклесиаст? Это проповедник

Очевидно, что Екклесиастом – проповедником и Лемуилом – учеником называл себя царь Соломон. Этому есть много доказательств, кроме того, что не было царей с такими именами. В частности в 9 стихе 2 главы Екклесиаста написано, что Екклесиаст был самый богатый царь Израиля. А мы знаем, что это был Соломон. И еще что он сын Давидов. Итак, очевидно, что в обоих случаях автор текста Соломон.

Видно, что в книге Екклесиаст Соломон проповедует – делиться опытом, поэтому называет себя Екклесиастом проповедником. А в Притче 31 главе Соломон представлен как ученик – научаемый своею матерью, поэтому он называет себя Лемуилом — учеником. Читаем дальше

2 что, сын мой? что, сын чрева моего? что, сын обетов моих?

Если Лемуил это Соломон, то соответственно мать Соломона это Вирсавия, которой Бог дал обет, что ее сын будет царем. То есть в 31 главе Притч мы будем читать, как Соломон вспоминает, как мать предостерегала его — сына — против двух самых серьезных угроз: вина и женщин.

О чем здесь говорит мать сыну? Не увлекаться женщинами, то есть быть однолюбом. Увлечение женщинами сгубило много людей, обладающих властью. И как мы знаем именно женщины сгубили Соломона. Об этом написано в 3 Царств 11 главе.

3Цар.11:3 И было у него семьсот жен и триста наложниц; и развратили жены его сердце его.

Сейчас мы прочитаем с 4 по 7 тексты и будем их разбирать:

7 пусть он выпьет и забудет бедность свою и не вспомнит больше о своем страдании.

Сегодня есть много спекуляций относительно этих текстов. И существует много их толкований. Давайте сначала разберем распространенное заблуждение.

Многие считают, что в этих стихах Бог разрешил употреблять алкоголь огорченному душою, то есть когда у человека какие-то проблемы. И естественно, якобы, выпивать можно людям не обремененным властью. Об этом ли эти тексты? Давайте вместе разбираться и еще раз прочтем 4 и 5 тексты.

4 Не царям, Лемуил, не царям пить вино, и не князьям — сикеру,

5 чтобы, напившись, они не забыли закона и не превратили суда всех угнетаемых.

Какие причины запрета употреблять алкоголь князьям и царям называет мать, а точнее Бог, от лица которого говорит мать:?

1) Чтобы из-за алкоголя они не забыли норм и правил;

2) Чтобы они не потеряли справедливость при защите тех, кого угнетают;

Отсюда вопрос: только ли цари и князья должны помнить закон и правила? Только ли цари и князья должны быть справедливы и защищать тех, кто слабее них?

Ответ очевиден: все здравомыслящие люди должны помнить закон, должны быть справедливыми и так или иначе помогать нуждающимся. Вспомните, что подобный запрет на алкоголь звучал в отношении священников в книге Левит 10:10. А священники как известно кроме того что служили в скинии, еще учили народ закону. Значит здесь идет речь о том, что алкоголь снижает ответственность человека. То есть мать в Притчах обращается не только к царям и князьям, а к людям, имеющим любую ответственность. Например, руководители отвечают за подчиненных, родители отвечают за детей, бабушки за внуков. Каждый дееспособный человек может найти к кому или чему приложить свою ответственность.

Итак, проанализировав причины запрета алкоголя (1. Человек забывает правила; 2) человек теряет справедливость и не защищает тех, кого может защитить)… Можно сделать только один вывод – пить нельзя всем людям, так как все мы не должны забывать правила и у нас всех есть определенная ответственность.

Теперь прочтем 6 и 7 тексты

6 Дайте сикеру погибающему и вино огорченному душею;

7 пусть он выпьет и забудет бедность свою и не вспомнит больше о своем страдании.

Как мы разобрались, выпивать нельзя людям, ответственным за других людей или какие-то сферы жизнедеятельности. А остальным значит можно?

Посмотрите на слово дайте . Разве это разрешение? Это не разрешение, а наставление — наказ, в повелительном наклонении глагола. Неужели здесь Бог приказывает ДАВАТЬ алкоголь погибающим и огорченным душею?!

Повторю: Неужели любящий заботливый Бог дает наказ обязательно употреблять алкоголь погибающим и огорченным душею? Дайте !

Наверное, Бог заботиться, и хочет, чтоб алкоголь помог им? У Вас есть опыт когда алкоголь помог какому-нибудь погибающему и огорченному душою забыть бедность и не вспомнить больше о своем страдании? У кого есть такой положительный опыт помощи алкоголя?!

Мне такую сказку рассказывать не надо. У меня много друзей и родственников пострадало от вина. Кто-то потерял семью, кто-то свободу, а кто-то и жизнь… Никому еще алкоголь не помог. Я сам раньше выпивал и пытался алкоголем снимать стресс, заливать горе. Но мне не помогало, а становилось только хуже. На утро к горю приплюсовалось похмелье, а продолжение попыток утопить горе в вине приводило к запою и вводило в жуткую депрессию. Так неужели Бог об этом не знал и дал такой наказ: Давать алкоголь погибающему и огорченному душею ?! НЕТ! Я уверен, что Бог не мог не знать или забыть об этом. Тем более в Библии Бог много раз предупреждает о разных дурных последствиях алкоголя. Вспомните хотя бы книгу Притчи 23 главу, где написано: «Не смотри на вино, как оно краснеет, как оно искрится в чаше, как оно ухаживается ровно!»

А теперь предлагаю посмотреть под другим углом на 31 главу Притч. Это наставление дает мать сыну — царю. Представим на минуту, что сын у нее не царь, а простой плотник, у которого нет в подчинении людей. Неужели бы она сказала: дайте моему сыну вино, так как у него нет власти и нет денег!? Конечно, нет! Что за мать могла дать такое наставление родному сыну?! А значит, Бог этими текстами не хотел сказать, что вино нельзя пить руководителям, но можно пить простому люду!

Таким образом, обращение “не царям и не князьям пить вино” относится не только к руководителям, но к каждому адекватному человеку.

Так что же тогда означает фраза дайте пить вино, если как мы разобрались она не может призывать употреблять алкоголь погибающему и огорченному душею, ведь это им попросту не поможет, а навредит, а значит такого наставления ни мать ни Бог дать не могли.

Варианты толкования погибающего в Притче 31:6,7 и якобы помощи ему от вина

Слово «погибающий» с оригинала может быть переведено – гибнущий, теряемый, пропадающий, исчезающий, истреблямый, уничтожаемый…

Поэтому некоторые считают, что дайте вино погибающим относится к идущим на казнь. На самом деле, в некоторых государствах смертникам давали алкоголь перед казнью.

А некоторые полагают, что здесь говорится о принципе вина как лекарства. Многие уверены в лекарственных свойствах алкоголя. У нас даже принято выпивать алкоголь ЗА ЗДОРОВЬЕ! Сегодня врачебный научный корпус разделен на два лагеря. Одни считают, что 30 грамм в день можно. Вторые уверены, что алкоголь, являющийся по своей сути наркотическим ядом — этанолом, в любом количестве вреден.

Полезен ли для организма алкоголь в малых количествах?

Отметим, что и первые, которые ратуют за алкоголь, говорят лишь о 30-граммах, а не о 100 граммах, так как тоже знают негативное пагубное воздействие алкоголя на организм человека. Здесь можно привести аналогию – яд змеи тоже применяют в лечебных целях, но делают это только при определенных серьезных болезнях и в минимальных дозах. Но попробуйте каждый день понемногу всю жизнь принимать яд змеи. Что от этого будет добро или зло Вашему организму?

Иногда алкоголь оправдывают тем, что мол известен факт, что вино полезно для здоровья, опять же в малых количествах. Я специально исследовал этот вопрос и нашел научные данные, которые доказывают, что позитивные свойства от вина связаны не с алкоголем, а с виноградом, из которого сделано вино. Вот цитата:

«Французские исследователи университета им. Луи Пастера продемонстрировали высокий защитный эффект виноградного сока на сердечно-сосудистую систему и считают, что он может иметь такой же эффект, что и красное вино, только без НЕГАТИВНЫХ ПОСЛЕДСТВИЙ алкоголя».

Виноград содержит флавоноиды, ресвератрол, полифенолы, которые увеличивают количество хорошего холестерина, снижают риск возникновения атеросклероза и помогают снизить высокое кровяное давление.

А непосредственно у самого алкоголя нет лечебных свойств!

Возможно в 6,7 текста 31 главы Притч идет речь о помощи алкогольного вина умирающим?

Также 6 и 7 тексты 31 главы Притч, где написано дайте вино иногда воспринимают как принцип хосписа. Это когда умирающему от неизлечимой болезни дают для обезболивания наркотик, а алкоголь – это настоящий наркотик, который способен обезболить.

Варианты казни и хосписа были бы возможны, если бы в 7 стихе не было конкретно описаны последствия от алкоголя:

выпьет и забудет бедность свою и не вспомнит страдания

Разве перед казнью или в хосписе алкоголь должен помочь забыть бедность или не вспоминать страдание? Мне кажется, это описание не походит ни к казни ни к хоспису. Забывать бедность и не вспоминать страдание как раз хорошо описывает человека, который топит свои якобы проблемы в вине.

Так, если не о хосписе и не о казни речь, то кому Бог дал наказ: дайте вино !

Ответ прост. Бог, как и мать, от имени которой здесь идет речь, не могли никому дать такой наказ: дайте вино . Давайте прочтем дальше 8 и 9 тексты 31 главы Притчей

8 Открывай уста твои за безгласного и для защиты всех сирот.

9 Открывай уста твои для правосудия и для дела бедного и нищего.

О чем здесь речь? Мать говорит сыну, чтобы он заступался за сирот и других нуждающихся. А теперь вспомним, 5 текст

5 чтобы, напившись, они не забыли закона и не превратили суда всех угнетаемых .

Мы видим, что в 5-м тексте речь идет о том же, что и в 8-м и в 9-м. Мать говорит, чтобы сын не пил алкоголь, чтобы защищать нуждающихся. То есть 4, 5, 8 и 9 тексты говорят об одном и том же – об ответственности человека, защите и помощи нуждающимся. А между этими текстами вставлен 6 и 7 стихи которые говорят Дайте вино погибающему и огорченному душей . Случайно ли это? Конечно нет!

Очевидно что 4, 5, 8 и 9 тексты – это единая фраза, где ГЛАВНАЯ МЫСЛЬ о вреде алкоголя и важности ответственности человека! А 6 и 7 стихи, где говорится «дайте вино» , не могут противоречить фразе внутри которой находятся. То есть, 6 и 7 стихи это не отдельное наставление Бога людям и матери Лемуилу, а часть цельной реплики с 4 по 9 тексты,

То есть призыв дайте – это не наставление и разрешение на употребление алкоголя, а просто НЕГАТИВНАЯ иллюстрация от матери сыну. Сегодня такой прием распространен и его называют АНТИ МОТИВАЦИЯ . Это когда показывают людям пьяниц, лежащих в грязи, черные легкие курильщика или печень с церозом от алкоголя. А здесь мать, обращаясь к сыну, делает иллюстрацию АНТИМОТИВАЦИЮ о том, что ее сын должен быть ответственным и не может поступать как потерянные люди, которые идут в погибель и топят свои якобы печали в вине. Кстати, не случайно слово погибающий во многих других местах книги Причти употребляется в отношении нечестивых.

Вспомним, с чего начала обращение мать к Лемуилу?

3 Не отдавай женщинам сил твоих, ни путей твоих губительницам царей.

То есть мать начала с наставления сыну не увлекаться женщинами. Потом она предупредила его не пить вина, а затем она снова вернулась к женщинам.

10 Кто найдет добродетельную жену? цена ее выше жемчугов;

20 Длань свою она открывает бедному, и руку свою подает нуждающемуся.

А тут мать Соломона снова говорит о помощи нуждающимся. Раньше она говорила, что ответственным в этом вопросе должен быть ее сын царь и князь. А здесь видно, что и добродетельная жена тоже должна печься о нуждающихся. Это еще раз подтверждает, что запрет на алкоголь относится не только к ответственным мужчинам, а ко всем людям, на чьих плечах лежит любая ответственность, включая женщин.

30 Миловидность обманчива и красота суетна; но жена, боящаяся Господа, достойна хвалы.

В 30 тексте мы видим основное достоинство добродетельной жены. Мать обращает внимание сына, что при выборе супруги он должен руководствоваться не только ее красотой, но главное ее отношением с Богом. Мать четко расставляет приоритеты – самое важное в женщине – богобоязненная жизнь!

Конечно, это относится не только к женщинам. Не случайно книга Притчей заканчивается таким выводом. Тот же Соломон в роли проповедника Екклесиаста заканчивает свою книгу Екклесиаст подобным же выводом и наставлением:

Еккл. 12:13 Выслушаем сущность всего: бойся Бога и заповеди Его соблюдай, потому что в этом все для человека; 14 ибо всякое дело Бог приведет на суд, и все тайное, хорошо ли оно, или худо.

Мы сегодня много говорили о вине. Стоит еще вспомнить, что раньше именно виноградный сок – неброженное вино могли приносить люди вместе с хлебом на жертвенник. Как мы знаем горлицы, агнцы, тельцы, хлеб и вино, приносимые на жертвеннике в храме за грехи людей, символизировали Жертву Иисуса Христа на Голгофе. Поэтому конечно пролитую за нас кровь Христа символизирует не алкогольное вино, содержащее яд, а чистый полезный виноградный сок. Принимая виноградный сок на Вечери, мы вспоминаем пролитую за нас кровь Господа Иисуса Христа, и вкушая хлеб, вспоминаем ломимое за нас Его Тело.

Толкование Библии: ДАЙТЕ СИКЕРУ погибающему и вино огорченному ДУШОЮ; пусть он выпьет и забудет бедность СВОЮ и не вспомнит больше о своем страдании (Прит. 31:6,7)

28.12.2013

Мэтью Генри

Толкование книг Ветхого Завета. Притчи

ГЛАВА 31

Некоторые полагают, что эта глава была добавлена к притчам Соломона, так как ее написал тот же автор, считая царя Лемуила царем Соломоном; другие – так как она имеет ту же суть, хотя и написана другим автором по имени Лемуил. Но как бы там ни было, она является пророчеством, а, следовательно, написана Лемуилом по указанию Бога и посланному свыше вдохновению; он облек ее в ту форму, в которой она представлена, в то время как его мать диктовала ее содержание. Здесь звучит

(I) увещевание Лемуилу, молодому принцу, остерегаться грехов, к которым он будет искушаем, и исполнять те обязанности, к которым призван (ст.1-9).

(II) Описание добродетельной женщины, особенно относящееся к матери и хозяйке семьи, которое мать Лемуила пишет не как восхваление себя, хотя не подлежит сомнению, что это ее истинный портрет, но либо как наставление своим дочерям, как предыдущие стихи были обращением к сыну, либо как наставление сыну в выборе жены. Она должна быть целомудренной и скромной, усердной и бережливой, исполнительной для своего мужа, внимательной к своей семье, рассудительной в беседе и воспитании детей, и самое главное – старательно исполняющей свой долг перед Богом. Если он найдет такую жену, то она сделает его счастливым (ст.10-31).

Стихи 1-9

Многие толкователи считают, что Лемуил – это Соломон. Это имя означает «человек, созданный для Бога» или «посвященный Богу»; оно хорошо соответствует тому славному имени, которое божественным назначением было дано Соломону (2Цар. 12:25) – Иедидиа, возлюбленный Господом. Считают, что Лемуил – это красивое, нежное и любящее имя, которым его называла мать, а он настолько ценил сильную привязанность к себе матери, что не стыдился называть себя этим именем. Скорее, можно было бы прийти к выводу, что в этой притче Соломон рассказывает нам наставление, которое преподала ему мать его, как ранее (Прит.4:4) – чему учил его отец. Но некоторые полагают (и эта связь не является невозможной), что Лемуил был принцем некой соседней страны, чья мать была дочерью Израиля, возможно, из дома Давидова, и преподала ему эти хорошие уроки. Отметьте:

(1) обязанность матерей, как и отцов, наставлять своих детей о том, что хорошо, чтобы они могли правильно поступать, и что такое зло, чтобы они избегали его. Делать это надо, когда они молоды и чувствительны и большую часть времени находятся под присмотром матери, а у нее есть возможность смягчить и сформировать их ум и не дать ему возможность ускользнуть.

(2) Даже цари нуждаются в наставлении; величайший муж ничтожнее малейшего постановления Бога.

(3) Достигшие зрелости должны часто вспоминать хорошие наставления, полученные ими, когда они были еще детьми, для собственного предостережения, назидания других и славы тех, кто наставлял их в юности.

В учении этой матери (царицы) обратите внимание:

I. На увещевание молодого принца, с помощью которого она завладевает им, вызывает его интерес и пробуждает его внимание к тому, что собирается сказать (ст.2): «Что, сын мой? Что я должна сказать тебе?» Она говорит как человек, размышляющий, какой дать ему совет и какие подобрать слова, чтобы убедить его – так она беспокоится о его благополучии! Или ее слова можно понять: «Что это ты делаешь?» Похоже, это обвиняющий вопрос. Когда он был молод, она обратила внимание, что он слишком увлечен женщинами и вином, и поэтому посчитала необходимым сделать ему выговор и поговорить резко. «Что, сын мой! Ты собираешься вести подобный образ жизни? Неужели я не учила тебя ничему лучшему? Я должна обличить тебя, обличить строго, а ты должен правильно воспринять мои слова, ибо

(1) ты произошел от меня, ты сын чрева моего, и поэтому я говорю, так как имею власть и чувства родителя, и меня нельзя подозревать в недоброжелательности. Ты – часть меня. Я носила тебя со скорбями, и в ответ на все страдания, которые я испытала с тобой, мне нужно лишь одно: чтобы ты был мудрым и хорошим – и тогда я буду вознаграждена достаточно.

(2) Ты посвящен моему Богу; ты сын обетов моих, сын, о котором я молилась Богу, чтобы Он дал тебя мне, и пообещала затем вернуть Ему. Так я и сделала (так же, как Самуил был сыном обетов Анны). Я часто молилась Богу, чтобы Он дал тебе благодать, как моему сыну (Пс.71:1), и разве может сын, о котором так много молились, потерпеть неудачу? Разве могут все мои надежды о тебе не исполниться?» Наши дети, крещением посвященные Богу, с которым состоим в завете и которому посвящены сами, вполне могут называться детьми наших обетов; это может быть хорошим прошением, с которым в молитве о них мы обращаемся к Богу, как и хорошим обращением во время учения, которое мы преподносим им. Мы можем сказать, что они крещены, являются детьми наших обетов, а они подвергают себя опасности, если разрушают те узы, в которые были заключены в младенчестве.

II. Она предостерегает его против двух губительных грехов – греха нечистоты и пьянства, которые несомненно погубят его, если он начнет потакать им.

1. Против нечистоты (ст.3): «Не отдавай женщинам сил твоих – чужим женам». Он не должен быть мягким и женоподобным и проводить с женщинами то время, которое должно быть потрачено на приобретение знаний и урегулирование бизнеса, как не должен растрачивать на ухаживание и любезности свой ум (который является силой души) и то время, которое должно посвящаться государственным делам. «Особенно избегай блуда, прелюбодеяния и похотей, которые растрачивают силы телесные и приносят опасные болезни. Не отдавай путей твоих, своих чувств и жизни губительницам царей, которые погубили многих и потрясли даже царство самого Давида (история с Урией). Пусть страдания других послужат тебе предостережением». Подобное поведение бесславит царей и делает их низкими. Разве годны управлять другими те, которые сами являются рабами собственных похотей? Это делает их негодными для ответственных дел и наполняет царский двор наихудшими и самыми низкими животными. Цари, подвергая себя подобного вида искушениям, тем самым угождают своим прихотям и берут на себя ответственность за этот грех, и поэтому они должны удвоить свою охрану; а если они хотят оградить свой народ от нечистого духа, то сами должны быть примером безупречности. Менее значительные люди также должны применить это к себе. Никто не должен отдавать своих сил той, кто губит души. 2. Против пьянства (ст.4,5). Он не должен пить вино и сикеру чрезмерно и сидеть пьянствовать, как во дни нашего царя, когда князья были разгорячены до болезни вином (Ос.7:5). Какое бы искушение он ни испытывал от чудесного качества вина или очарования компании, он должен отказаться от него и быть трезвым, если задуматься

(1) о том, что царю непристойно быть пьяницей. Хотя некоторые могут назвать это светским мероприятием и развлечением, но это не царям, Лемуил, не царям! Подобная свобода не для них, так как это унижает их честь и позорит их венец, приводя в беспорядок голову, которая его носит. То, что на какое-то время лишает их человеческого облика, оказывает им плохую услугу. Можем ли мы тогда сказать: «Они боги»? нет, они хуже тварей, которые погибают. Все христиане сделаны царями и священниками Бога и должны быть таковыми. Не христианам, не христианам пить вино; поступая так, они унижают свое достоинство; такое поведение не приличествует наследникам царства и духовным священникам (Лев.10:9).

(2) О плохих последствиях этого (ст.5): «Чтобы напившись, они не растеряли свой разум и память, чтобы не забыли закона, согласно которому должны управлять; и вместо того, чтобы с помощью своей власти творить добро, не стали наносить вред, чтобы не превратили суда всех угнетаемых и не добавили им страданий. В Книге Исаии звучит печальная жалоба о священниках и пророках, которые шатаются от вина и сбиваются с пути от сикеры (Ис.28:7). В случае с царями результат так же плох, ибо, когда они пьяны или одурманены любовью к вину, они не могут не извратить суд. Судьи должны иметь ясные головы, что невозможно для тех, кто часто испытывает головокружение и не способен четко судить о самых обычных вещах.

III. На совет творить добро, который она дает ему.

1. Свое богатство он должен использовать во благо. Великие мужи не должны думать, что они имеют изобилие лишь для того, чтобы использовать его для попечения для плоти и потакания ее похотям, чтобы иметь возможность с большей свободой удовлетворять свои склонности. Нет, мы должны использовать его, чтобы помогать огорченным (ст.6,7). «Ты имеешь в своем распоряжении вино или крепкий напиток; так вместо того, чтобы сделать себе зло, сделай другим добро; пусть его получат те, кто нуждается в нем». Имеющие достаточно, должны не только давать хлеб голодному и воду жаждущему, но дать сикеру погибающему из-за болезни или боли, а вино – скорбящему или огорченному душею, ибо оно предназначено веселить и оживлять дух, чтобы радовалось сердце (как делают, когда в этом есть необходимость), а не огорчать и угнетать дух (как случается, когда в этом нет необходимости). Мы должны отказывать себе в чувственных удовольствиях, чтобы иметь возможность помочь другим бедствующим, и радоваться, видя свои излишки и лакомства отданными тем, для кого они действительно будут великой милостью, а не оставлять их в собственном распоряжении, причинив себе реальный вред. Погибающие должны пить разумно, и тогда это будет средством, оживляющим их угасший дух; они на время забудут бедность свою и не вспомнят больше о страдании своем, так им будет легче нести свое бремя. Евреи говорят, что на этих словах основан обычай давать отупляющее вино осужденным узникам, идущим на казнь, как это было с нашим Спасителем. Но цель этого стиха – показать, что вино – это целительное средство, и поэтому его нужно использовать при необходимости, а не для веселья; и использовать его должны те, кто нуждается в лекарстве, как Тимофей, которому посоветовали пить немного вина, но лишь ради желудка твоего и частых твоих недугов (1Тим.5:23). 2. Благодаря своей силе, знаниям и ради собственных интересов он должен творить добрые дела, с состраданием, смелостью и вниманием вершить правосудие (ст.8,9).

(1) Он сам должен изучать дела своих подданных, которые находятся в судах, исследовать действия судей и исполнителей, чтобы поддержать тех, кто правильно исполняет свой долг, и отстранить тех, кто небрежен или лицеприятен.

(2) Во всех представленных ему вопросах он должен судить по правде и без страха перед лицом человека смело выносить справедливый приговор: «Открывай уста твои, что символизирует свободу речи, которой должны пользоваться правители и судьи при вынесении приговора». Некоторые считают, что лишь мудрых людей нужно призывать открыть свои уста, так как уста глупца всегда открыты и полны слов.

(3) Особым образом он должен считать себя покровителем попранной невинности. Возможно, низшие власти не имеют достаточно ревности и нежности, чтобы защищать дела бедного и нищего; поэтому сам царь должен вмешиваться и выступать в роли адвоката

Тех, кто был несправедливо приговорен к смертной казни, как Навуфей; тех, которые приговорены к смерти, чтобы удовлетворить злобность определенного человека или партии. Это очень подходящая ситуация, чтобы царь вступился ради защиты невинной крови.

Тех, против кого были совершены несправедливые действия, чтобы обманом присвоить себе их права, так как они бедные и нищие и не могут постоять за себя из-за отсутствия денег, чтобы заплатить за совет. В таких случаях цари должны быть защитниками бедных. Особенно

Тех, кто безгласен и не знает, как говорить в свою защиту то ли из страха, то ли из-за слабости, то ли из-за чрезмерно длительного выступления прокурора или сильного страха перед судом. Благородно вступаться за тех, кто не может вступиться сам за себя, кто отсутствует или кому не хватает слов или слишком боязлив. Наш закон велит судье давать рекомендации заключенному.

Стихи 10-31

Это описание добродетельной жены показывает, какими женами должны быть женщины и каких жен должны выбирать мужья. Данный отрывок состоит из двадцати двух стихов, каждый из которых начинается со следующей буквы еврейского алфавита, как некоторые псалмы, что позволяет полагать, что этот отрывок не является частью урока матери Лемуила, преподанного ему, а просто поэма, написанная чьей-то другой рукой и, возможно, часто повторявшаяся среди благочестивых евреев, которая ради облегчения чтения была составлена в алфавитном порядке. Ее сокращенный текст имеется в Новом Завете (1Тим.2:9,10; 1Пет.3:1-6), где женам предписывается следовать данному описанию добродетельной жены; жены должны быть мудрыми и добродетельными, и на этом ставится особое ударение, так как способствует поддержанию религиозности в семьях и передается потомству; каждый понимает, что следствием этого будет богатство и благополучие в доме. Кто хочет процветать, тот должен просить благоразумия для своей жены. Здесь представлен:

I. Общий вопрос, свидетельствующий о поиске таковой (ст.10), где обратите внимание

(1) на личность, о которой делается запрос: это добродетельная жена – женщина сильная (дословно), которая хотя и является слабым сосудом, но сильна мудростью, благодатью и страхом Божьим; то же слово используется при описании характера добродетельных судей (Исх.18:21). Это должны быть люди способные, годные для дела, к которому призваны, люди правдивые и боящиеся Бога. Далее следует: добродетельная жена – это женщина духовная, которая управляет своим духом и умеет управлять другими людьми, благочестивая и трудолюбивая, хорошая помощница для своего мужа. В противоположность этой силе мы читаем об истомленном сердце необузданной блудницы (Иез.16:30). Добродетельная жена – женщина решительная, которая, поддерживая добрые принципы, тверда и преданна им и которую не испугают ветры и облака, сопутствующие какой-то части ее обязанностей.

(2) Как сложно встретить такую: «Кто найдет ее?» Здесь подразумевается, что добродетельные жены редки, и многие, кажущиеся таковыми, на самом деле ими не являются; кто думал, что нашел добродетельную жену, был обманут - оказалось, что это Лия, а не Рахиль, как он ожидал. Но желающий вступить в брак должен искать такую жену усердно, при всех своих расспросах обращать внимание на это качество и остерегаться соблазниться красотой, веселым характером, богатством или происхождением, хорошей одеждой или умением танцевать, ибо, обладая этими качествами, женщина может быть недобродетельной, хотя есть много истинно добродетельных жен, не имеющих этих преимуществ.

(3) Неизреченная ценность такой жены и почести, которые должен оказывать ей обладающий ею. Он должен демонстрировать это своей благодарностью Богу, своей добротой и уважением к ней и никогда не думать, что сделал для нее слишком много. Цена ее выше жемчугов и дорогих одежд, которыми пустые женщины украшают себя. Чем реже встречаются такие добродетельные жены, тем выше их нужно ценить.

II. Детальное описание такой жены и ее превосходных качеств.

1. Она очень трудолюбива, стремясь заслужить высокую оценку и любовь мужа. Благочестивый человек будет благочестив во всем. Если добродетельная женщина вступает в брак, то она будет добродетельной женой и будет стараться угодить мужу (1Кор.7:34). Хотя сама она женщина духовная, но ее влечение – к мужу своему: узнать его мысли, чтобы подстроиться к нему; она будет желать, чтобы он господствовал над ней.

(1) Она ведет себя так, чтобы он мог полностью довериться ей. Он доверяет ее целомудрию, так как она не дает ни малейшего повода подозревать ее в нечестности и не возбуждает ревности. Ее нельзя назвать мрачной или замкнутой, а скромной и серьезной; ее внешний вид и поведение свидетельствуют о ее добродетели; муж знает об этом, и поэтому уверено в ней сердце мужа ее; он спокоен и делает ее спокойной. Он доверяет ее поведению и верит, что во всех компаниях она будет говорить и вести себя благоразумно и дальновидно и не нанесет никакого ущерба и порицания его репутации. Он убежден, что она верна его интересам, никогда не выдаст его планов и не имеет на стороне никаких интересов. Когда он едет за границу по государственным делам, то может доверить ей все домашние дела и быть спокойным, словно сам находится там. Хорошая жена – это та, которой можно доверять, а хороший муж тот, который оставляет дела жене, способной управлять вместо него.

(2) Она способствует его удовлетворенности и благополучию, и поэтому он не останется без прибытка; ему не нужно быть расчетливым и экономным в чужой стране, как тем, чьи жены горды и расточительны дома. Она так хорошо управляет его делами, что он всегда опережает других и имеет так много имущества, что не испытывает искушения грабить своих соседей. Обладая такой женой, он считает себя таким счастливым, что не завидует самым богатым людям этого мира. Ему не нужно их богатство, он имеет достаточно при такой жене. Блаженна чета, которая испытывает подобное удовлетворение друг в друге!

(3) Своей постоянной задачей она считает воздавать ему добром и боится нанести ему ущерб даже по невнимательности (ст.12). Она демонстрирует ему свою любовь не глупым проявлением чувств, а благоразумным проявлением нежности, приспосабливаясь к его характеру, старясь не противоречить ему, говорить хорошие, а не плохие слова, особенно когда он в плохом настроении, учась облегчать его жизнь и обеспечивать тем, что хорошо для него в болезни и здравии, посещая его с усердием и нежностью, когда он нездоров; никогда, ни за какие блага в мире она не совершит того, что нанесет ущерб его личности, семье, имуществу или репутации. Это забота всех дней жизни ее: не только в первое время супружеской жизни, не только время от времени, когда она в хорошем настроении, а постоянно; и она не устает совершать для него добро. Она воздает ему добром не только во все дни его жизни, но и своей собственной тоже. Если она переживет его, то продолжит воздавать ему добром, заботясь о его детях, состоянии, добром имени и прочих делах, оставшихся после него. Мы читаем о милости, оказанной не только живым, но и мертвым (Руф.2:20).

(4) Она способствует его доброй репутации в мире (ст.23): муж ее известен у ворот как имеющий хорошую жену. По его мудрым советам и разумному ведению дел становится ясно, что он имеет благоразумного помощника своей душе, благодаря общению с которым он улучшает себя. Его радостный вид и хорошее настроение говорит о том, что он имеет хорошую жену дома, ибо нрав не имеющих таковую озлобляется. Более того, судя по его чистой и аккуратной одежде, по тому, что все окружающие его вещи приличны и красивы, можно прийти к выводу, что дома у него хорошая жена, которая заботится о его одежде.

2. Она из тех, кто прилагает усилия, исполняя свои обязанности, и находит в этом удовольствие. Эта часть ее характера особо подробно описана.

(1) Она не любит сидеть без дела и не ест хлеба праздности (ст.27). Хотя ей не нужно работать ради хлеба (имея состояние, на которое можно жить), в то же время она не ест его праздно, так как знает, что ни один из нас не был послан в этот мир быть бездельником; знает, что, когда нам нечего делать, дьявол скоро найдет, чем нас занять, и что тот, кто не работает, не должен есть. Некоторые едят и пьют, так как не знают, чем себя занять, и считают, что для бесцельных посещений нужно устраивать светские приемы. Таковые едят хлеб праздности, к которым она не испытывает склонности, так как не наносит подобные визиты и не устраивает праздные приемы для праздных разговоров.

(2) Она стремится использовать все время, чтобы оно не было утеряно. Когда дневной свет угасает, она не считает, что настало время отдыхать, как вынуждены поступать те, кто работает на полях (Пс.103:23), а занимается теперь домашней работой за закрытыми дверьми при свете свечки, который продляет день; светильник ее не гаснет и ночью (ст.18). Великая милость – иметь светильник, восполняющий нехватку дневного света, и обязанность, которую мы можем исполнить, имея это преимущество. Мы говорим об искусно сделанной работе, которая имеет запах светильника.

(3) Она встает еще ночью (ст.15) и дает слугам завтрак, чтобы они могли бодро отправиться на работу на рассвете дня. Она не принадлежит к тем, кто растрачивает время, играя в карты или танцуя до полуночи, до утра, а затем ложится спать до полудня. Нет, добродетельная жена любит свою работу больше отдыха или развлечений, она беспокоится, чтобы каждый час дня находиться на пути своего долга; она получает больше истинной радости, раздавая пищу в доме своем рано утром, чем те, которые выиграли деньги, тем более те, которые их проиграли в карты за ночь. Кто имеет семью, о которой нужно заботиться, не должен слишком любить свою постель утром.

(4) Она занимает себя делом, которое подходит ей. Это не занятия наукой или государственные дела, или земледелие, а женское занятие: «Она добывает шерсть и лен там, где можно купить наилучшего качества и по лучшей цене; она имеет под рукой значительное количество и того, и другого, чтобы ткать шерстяную и льняную ткань (ст.13). Но все это она использует не только для того, чтобы дать работу бедным, что тоже очень хорошо с ее стороны, но и сама охотно работает своими руками; она работает, советуясь, или доставляя наслаждение своим рукам (дословно). Она совершает работу весело и проворно, прилагая не только руки, но и разум, и продолжает работать без устали. Она протягивает руки свои к прялке или к прядильному станку, и персты ее берутся за веретено (ст.19); она не считает эту работу ограничением своей свободы или унижением своих достоинств или занятием, не совместимым с ее положением. Здесь прялка и веретено упомянуты как ее слава, в то время как украшения дочерей Сиона считались их позором (Ис.2:18 и далее).

(5) К работе она прикладывает всю свою силу и, трудясь, не занимается пустяками (ст.17): «Препоясывает силою чресла свои и укрепляет мышцы свои». Она занимается не только сидячей работой или той, где пальцы искусно исполняют дело (есть работа, которую с трудом можно отличить от безделья), а, если появляется возможность, совершает работу, которая требует всех ее сил, зная, что это способ иметь больше.

3. Вся совершаемая ею работа приносит прибыль благодаря ее благоразумному управлению. Она не трудится всю ночь даром; нет, она чувствует, что занятие ее хорошо (ст.18); она осознает, что ее труд приносит прибыль, и это ободряет ее продолжать трудиться. Она понимает, что сама может сделать вещи лучше и дешевле, чем их можно купить; благодаря наблюдению она приходит к выводу, что работа, которой она занята, дает наилучшую прибыль, и начинает заниматься ею более усердно.

(1) Она заготавливает все необходимое и полезное для своей семьи (ст.14). Ни купеческие корабли, ни флот Соломона не привозили больше прибыли, чем ее занятия. Привозят ли они иностранные товары с такой же эффективностью, как экспортируют свои? Так поступает и она с плодами своих трудов. Она обеспечивает себя тем, чего не производит ее земля, если для этого есть возможность, выменивая его за свой товар, и таким образом издалека добывает хлеб свой. Это не значит, что она больше ценит этот товар, так как он был привезен издалека, но если он необходим ей, то, как бы далеко он ни производился, она знает, как достать его.

(2) Она приобретает землю, умножая поместья, принадлежащие семье (ст.16): «Задумает она о поле и приобретает его». Она размышляет о выгоде для своей семьи и о прибыли, которую это поле принесет ей, и поэтому покупает его; или, скорее, нужно понимать так: как бы много она ни думала об этом, она никогда не купит его, вначале не обдумав, стоит ли оно ее денег, сможет ли она собрать такую сумму, чтобы купить его, хорошие ли права на него она получит, отвечает ли почва соответствующим характеристикам и имеет ли она в своем распоряжении деньги, чтобы уплатить за него. Многие погубили себя, покупая не подумав, но тот, кто хочет выгодно купить, должен подумать, прежде чем купить. Она также от плодов рук своих насаждает виноградник; она не влезает в долги, чтобы скопить побольше денег, а откладывает по мере возможности из прибыли от своего домашнего хозяйства. Люди не должны тратить деньги на излишества до тех пор, пока, благодаря Богу, благословившему их трудолюбие, не получат больше ожидаемого и смогут себе это позволить. Плоды виноградника несомненно будут вдвойне слаще, когда станут результатом честного труда.

(3) Она хорошо обустраивает дом и имеет хорошую одежду для себя и своей семьи (ст.22): «Она делает себе ковры, чтобы развесить их в комнатах, и сможет использовать их по собственному усмотрению, раз сама их сделала». Ее собственная одежда дорогая и красивая: она сделана из виссона и пурпура, соответствуя занимаемому ею положению. Хотя она не так легкомысленна, чтобы уделять много времени одежде, делая переодевание любимым занятием и оценивая себя по одежде, тем не менее у нее есть дорогая одежда и она надевает ее. Одежда старейшины, которую носит ее муж, сделана ею; она выглядит и носится лучше, чем любая приобретенная. Она также имеет теплую одежду для своих детей и ливреи для слуг. Ей не нужно бояться холодов самой суровой зимы, так как она сама и ее семья обеспечены одеждой, хорошо защищающей от холода, что и является основной функцией одежды; вся семья ее одета в пурпур (англ.пер.) – крепкие и подходящие для зимы одежды, но в то же время богатые и красивые внешне. Они все одеты в двойные одежды (рус.пер.), то есть имеют перемену одежды для зимы и лета.

(4) Она торгует с чужими странами, делая больше, чем необходимо для нее и ее семьи, поэтому, когда ее семья хорошо обеспечена, она продает покрывала и пояса купцам (ст.24), которые везут их в Тир, на международную ярмарку, или в другой торговый город. Скорее всего процветать будут те семьи, которые продают больше, чем покупают; подобным образом царство процветает, продавая производимый в нем товар. Не позорно тем, кто производит товар превосходного качества, продавать лишнее, торговать и отправлять морем корабли.

(5) Она откладывает впрок и весело смотрит на будущее, так как у нее достаточно припасено для своей семьи, ее дети имеют хорошее наследство. Тот, кто прилагает усилия, находясь в расцвете сил, будет наслаждаться и радоваться этому в старости, вспоминая о своих трудах и пожиная их плоды.

4. Она беспокоится о своей семье и всех ее делах, раздает пищу в доме своем (ст.15) – каждому его часть в должное время, чтобы ни у кого из слуг не было повода жаловаться на плохое содержание или тяжелую участь. Она также дает урочное (долю работы, как и пищу) служанкам своим; все они должны знать свое дело и иметь свою задачу. Она хорошо наблюдает за хозяйством в доме своем (ст.27): следит за поведением слуг, чтобы контролировать и исправлять то, что сделано неправильно, обязать их вести себя достойно и исполнять свой долг перед Богом и другими, а также перед ней, как Иов, который убрал беззаконие подальше от своей скинии, и Давид, не допустивший, чтобы нечестивое было в его доме. Она не вмешивается в проблемы других семей, считая, что для нее достаточно хорошо смотреть за своим домом.

5. Она благотворит бедным (ст.20), так как расположена не только приобретать, но и давать; она часто служит бедным своей собственной рукой, и делает это добровольно, охотно и щедро, открывая протянутую руку. Она помогает не только своим бедным соседям и живущим рядом, но протягивает руку свою нуждающемуся, который находится на расстоянии, так как ищет возможности благотворить и общаться, что свидетельствует о хорошем ведении хозяйства, как и обо всем другом, что она делает.

6. Как тот, кто умеет трудиться, она рассудительна и обязательна во всех своих разговорах, а не болтлива, придирчива или сварлива. Нет, она уста свои открывает с мудростью; когда она говорит, то имеет определенную цель и достигает ее благоразумно; по каждому ее слову вы можете судить, как умело она управляет собой с помощью принципов мудрости. Она не только здраво оценивает себя, но и дает благоразумный совет другим; при этом она не узурпирует власть, как диктатор, а говорит с дружеской привязанностью и любезным видом: на языке ее закон милости (англ.пер.); все ее слова управляются этим законом. Закон любви и милости написан на ее сердце, но он проявляет себя в словах; если мы братолюбивы друг к другу с нежностью, то это проявится в нежных выражениях. Он назван законом милости, так как повелевает всеми, с кем она общается. Ее мудрость и доброта придают повелевающую власть всему, что она говорит; они повелевают уважать и быть уступчивыми. Какой силой обладают правильные слова! На языке ее закон благодати, или милости (читают некоторые), подразумевая слово и закон Бога, о котором она любит говорить с детьми и слугами. Она наполнена благочестивыми религиозными разговорами и благоразумно управляет ими, что показывает, как наполнено ее сердце благами другого мира, в то время как ее руки трудятся ради этого.

7. Дополняет и венчает ее характер то, что она жена, боящаяся Господа (ст.30). Она обладает многими прекрасными качествами, но ей присуще и то одно, которое только нужно. Она действительно благочестива, во всех своих поступках руководствуется принципами совести и уважения к Богу; и этим качествам отдается больше предпочтения, чем красоте и миловидности, которые обманчивы и суетны. Так считают мудрые и благочестивые люди, которые по ним не оценивают ни себя, ни других. Красота никого не представит Богу, и она не является каким-то определенным указанием мудрости и благочестия, а обманывала многих мужей, которые по этим характеристикам выбирали жен. Внутри приятного и красивого тела может находиться порочная испорченная душа; более того, многие из-за их красоты испытали такие искушения, которые погубили их добродетель, честь и их драгоценные души. Даже самая выдающаяся красота увядает и поэтому является обманчивой и суетной. Болезнь замарает и испортит ее в течение короткого времени; тысячи несчастных случаев могут сдуть этот цветок в самом его расцвете; возраст, несомненно, иссушит ее, а смерть и могила поглотят ее. Страх Божий, господствующий в сердце, является красотой души; Бог благоволит к такой душе, и в Его глазах она имеет огромную ценность. Страх Божий будет пребывать вечно и бросит вызов самой смерти, пожирающей красоту тела, но при этом сделает совершенной красоту души.

III. Блаженство этой добродетельной жены.

1. От своего целомудрия она получает утешение и удовлетворение (ст.25): «Крепость и красота – одежда ее, в которую она облачается и которая ей нравится. В ней она предстает перед миром, представляя себя ему. Ей нравится собственная твердость и постоянство разума, ее дух способен вынести многие испытания и огорчения, с которыми в этом мире может столкнуться даже мудрая и добродетельная женщина; а это – ее одежда не только для защиты, но и для приличия. Она почтительно ведет себя со всеми и получает от этого удовольствие, поэтому весело смотрит в будущее. Состарившись, она с утешением будет вспоминать о том, что в молодости не бездельничала и не была бесполезной. В день смерти ей будет приятно думать о том, что она жила ради хорошей цели. Более того, она весело смотрит в будущее и получит вознаграждение за свое благочестие полнотой радости и блаженством вовек.

2. Она является великим благословением для своих родственников (ст.28).

(1) Встают дети и занимают ее место, они называют ее благословенной (англ.пер.). Они говорят ей хорошие слова, и сами являются ее похвалой. Они готовы воздать ей самую высокую хвалу; они молятся о ней и благословляют Бога за то, что имеют такую хорошую мать. Это долг, который они должны отдать ей, и часть тех почестей, которые, согласно пятой заповеди, должны быть отданы отцу и матери, а хорошему отцу и хорошей матери должны быть отданы двойные почести.

(2) Ее муж считает себя счастливым, имея такую жену, и использует любую возможность, чтобы похвалить ее, как наилучшую из женщин. Когда муж и жена воздают друг другу достойную хвалу, то это нельзя считать неприличным, а лишь достойным похвалы примером супружеской любви.

3. Она хорошо отзывается обо всех соседях, как Руфь, о которой весь народ знал, что она женщина добродетельная (Руф.3:11). Добродетель получит свою похвалу (Фил. 4:8). А жене, боящейся Господа, похвала от Бога (Рим.2:29) и от людей. Здесь показано,

(1) что ее похвала будет чрезвычайной (ст.29): «Много было жен добродетельных». Добродетельные жены похожи на драгоценные камни, но они не так редки, как говорилось ранее (ст.10). Их было много, но с этой никто не сможет сравниться. Кто найдет подобную ей? Она превзошла всех их. Отметьте: благочестивый человек должен стремиться превзойти других в добродетели. Многие дочери в отцовском доме и в положении незамужней женщины были добродетельны, но хорошая жена, если она добродетельна, превосходит всех их; на своем месте она может сделать больше добра, чем они на своих. Или, как некоторые поясняют это место, мужчина не может иметь так же хорошо обустроенный дом своими хорошими дочерьми, как хорошей женой.

(2) Никто не сможет оспорить ее похвалу, не вступив в противоречие (ст.31). Некоторых хвалят больше, чем они заслуживают, но хвалящие ее дают ей от плода рук ее; они отдают ей то, что она честно заработала и что по праву принадлежит ей; с ней поступят несправедливо, если не похвалят ее. Отметьте: достойны похвалы те, чьи плоды рук заслуживают похвалу. Дерево познают по его плодам, поэтому если плоды хорошие, то дерево может заслужить хорошие слова в свой адрес. Если дети исполнительны, уважают ее и ведут так, как должно, то тем самым они дают ей от плода рук ее; она пожинает плоды своей заботы о них и считает, что ей хорошо отплатили. Так дети должны учиться воздавать должное родителям и почитать свою семью (1Тим.5:4). Но если люди будут несправедливы, то дела сами будут говорить за себя: и прославят ее у ворот дела ее открыто перед людьми.

Она предоставляет своим делам славить себя и не угождает людям, чтобы добиться их похвалы. Нельзя назвать действительно добродетельными женщин, которые любят слышать похвалу в свой адрес.

Ее прославят ее дела; если родственники и соседи будут молчать, то ее добрые дела прославят ее. Вдовы больше всего прославили Серну, когда показывали рубашки и платья, сделанные ею для бедных (Деян.9:39).

Наименьшее, чего можно ожидать от соседей, чтобы они позволили ее делам прославить ее и не препятствовали им. Делай добро, и получишь похвалу (Рим.13:3); и давайте не будем завистливо говорить или делать что-либо, чтобы умалить ее, а благодаря ей вступать в святое соперничество. Пусть наши уста не произносят порицаний в адрес тех, кто имеет похвалу от самой истины. На этом для дам закрывается зеркало, которое они любят открывать и с помощью которого одеваются; и если они будут поступать так же, то их украшение будет достойно похвалы, почестей и славы при явлении Иисуса Христа.

Комментарий к книге

Комментарий к разделу

10 а) Или: добродетельную . См. примеч. «а» к 12:4 .

10 б) Или: кораллов .

11 Букв.: уверено в ней сердце мужа.

14 Или: что везет свой хлеб издалека.

15 Друг. возм. пер.: и дневной частью еды - служанок .

16 Или: своими руками взрастит виноградник .

18 Или (ближе к букв.): знает, что хорошо и доходно.

21 а) Букв.: в снег.

21 б) Так в Вульгате и LXX. Масоретский текст: весь дом ее одет в пурпур (дорогая одежда). Перевод «двойные одежды» лучше подходит к тому, что сказано в первом полустишии («в стужу за семью свою она не боится»), однако перевод «пурпур» согласуется с тем, что говорится далее, в ст. 22.

22 Еврейское, а фактически заимствованное египетское слово шеш служило для обозначения льняного полотна очень тонкой выработки. Мумии египетских фараонов, забинтованные в тончайшие льняные ткани удивительной прочности, сохранились до наших дней.

23 а) Букв.: известен / знатен.

23 б) См. примеч. «б» к 1:21 .

24 а) Здесь употреблено редкое в Библии слово, точное значение которого неизвестно; ср. Ис 3:23 (платье ).

24 б) Букв.: ханаанеям.

26 Букв.: и доброе учение у нее на языке. Друг. возм. пер.: учение о любви неизменной и верности (евр. хесед) у нее на устах.

27 Букв.: и хлеб безделья не ест.

29 Или (ближе к букв.): дочерей добродетельных .

30 а) Или: миловидность / обаяние .

30 б) Или: только морок ; букв.: пар / дыхание.

31 Здесь автор этого стиха, обращаясь к читателям-мужчинам, призывает их не только выразить свое восхищение трудолюбием этой женщины, но и позаботиться о том, чтобы она вкусила «от плодов рук своих» и могла насладиться всем тем, что она заработала своими руками.

Эти вдохновенные изречения царя Соломона, вобравшие в себя многовековой опыт Древнего Израиля, вне всякого сомнения, насущны и сегодня, в нашу бездуховную эпоху, когда человек ощущает себя мерою вещей. Да, мы устремлены ко всему, о чем говорит автор Притчей, нам дороги мудрость и познание, но мы не всегда связываем свою жизнь и благополучие с «благоговением перед Богом» (в Синодальном переводе - «страхом Божьим»). Современный человек вполне может не отрицать Всевышнего, но едва ли он стремится «познавать Святого» и обретать в этом опыте подлинное разумение. Ведь мудрость в Притчах, с одной стороны, не столько собрание утонченных афоризмов, сколько наставления, касающиеся важных практических вопросов, с которыми мы постоянно сталкиваемся в повседневной жизни. С другой стороны, мудрость - и это ключевое понятие Книги притчей - изначально пребывает в Боге, от Него исходит и к Нему ведет. Потому, если точка отсчета в жизни человека - Бог, воплощающий в Себе истинную мудрость и разумение, тогда всё становится на свои места: мир, человек, общество обретают смысл, равновесие и истинную перспективу.

Книга притчей, которую библейские комментаторы справедливо относят к разделу Учительной литературы Древнего Израиля, начинается с указания имени автора: «Притчи Соломона, сына Давида, царя израильского» (1:1). Именно ему, «мудростью превосходящему всех сынов Востока» (3 Цар 4:29-31,34), сочинившему три тысячи притчей (3 Цар 4:32), приписывается большая часть притчей (гл. 1-9 ; 10-22:16 ; 25-29), хотя в последующих главах уточняется, что Книга притчей содержит высказывания нескольких авторов, в частности изречения безымянных мудрецов (22:17-24:34), а также «Слова Агура» (гл. ) и «Изречения царя Лемуэля» (гл. ). Само понятие «притча» (евр. название книги - мишле (притчи) , от слова машал (притча, пословица ), см. примеч. к 1:1) многозначно, и русский перевод не вполне выражает его смысл, отчасти сужая его многозначность. В оригинале оно используется в более широком значении (или даже в нескольких значениях сразу), и потому это не столько притчи как таковые, сколько сравнения, поговорки и афористические изречения.

Книга притчей - собрание изречений и душеспасительных наставлений, которые помогают людям здраво и разумно организовать свою материальную и духовную жизнь, укоренив ее в Боге. Эта ветхозаветная книга отличается по содержанию и стилю от предшествующей библейской литературы, которая, главным образом, дает духовную перспективу на жизнь израильского народа, его законы, установления и особые повеления Бога Яхве. Для исторических книг Библии характерна сосредоточенность на духовной борьбе израильского народа, богословском осмыслении их политической истории и судьбы, что не является принципиальным для древней литературы премудрости.

Замысел Книги притчей иной, ее изречения, и прежде всего поучения, были предназначены, с одной стороны, для всего народа, с другой - для молодого поколения. Обращение «сын мой» (или «мудрый сын» (10:1), «слушайте, дети»), встречающееся в книге более тридцати раз, служит тому подтверждением. В этой связи цель Книги притчей ясно выражена уже в первых стихах: «Сын мой! Если ты примешь слова мои, сбережешь в душе мои заповеди, склонишь слух к мудрости, устремишься умом к здравомыслию, если будешь призывать разумение, громким голосом взывать к здравомыслию, если будешь искать его, словно серебра, стремиться к нему, словно к сокровищу, то постигнешь, что есть благоговенье пред Господом, и обретешь познание Бога» (2:1-5).

Основные темы Притчей - мудрость, знание, здравомыслие, свобода выбора, праведность, верность, забота о «сыновьях» (детях) и их воспитании, милосердие к врагам, справедливость, ответственность, усердие, трудолюбие, страх Божий. На современном языке мы бы сказали, что все эти темы касаются проблем педагогики, этики, религии и богословия. И это действительно так, но большее внимание уделяется практической стороне жизни: обилие самых разных советов свидетельствует о том, что большинство изречений не связаны напрямую с религией и верой народа Божьего, а основаны на наблюдениях над повседневной жизнью. Например, восхваляя истинную мудрость и связанные с ней благословения, наставник предупреждает ученика об опасностях (искушениях), подстерегающих его на путях. Это могут быть поступки, связанные с насилием и разбоем (1:10-19 ; 4:14-19), любовными увлечениями и распущенностью (2:16-19 ; 5:3-20 ; 6:23-35 ; 7:4-27), сомнительным поручительством (6:1-5); мудрецы осуждают лень (6:6-11), коварство (6:12-15), алчность (28:25), стяжательство (1:19), зависть (14:30), скупость (23:6-8) и прочие пороки.

Эта особенность мироощущения древнего израильтянина характерна по преимуществу для библейской литературы премудрости и отличает ее от ближневосточной, в которой немало замечательных мыслей и здравых рассуждений, но Бог-промыслитель не играет там определяющей роли. С точки зрения авторов Книги притчей, мудрость не является природным свойством человека, ее надо искать (3:13), ей необходимо учиться (30:3), к ней нужно стремиться (2:4), но этого недостаточно; по существу, главное совсем в другом: «Господь дарует мудрость, из уст Его - знание и здравомыслие» (2:6). Более того, само «начало мудрости» - предполагает не что иное, как «благоговение пред Богом», и вот эта принципиальная мысль «делает древнееврейское понимание мудрости уникальным», ибо суть ее не только и не столько в том, чтобы помочь читателю овладеть искусством правильной жизни (научиться прожить ее разумно), сколько в том, чтобы познать Бога.

Воистину, Книга притчей - это «Божья книга вразумления, сокровищница Его мудрости».

Скрыть

Комментарий к текущему отрывку

Комментарий к книге

Комментарий к разделу

31 Настойчивое предупреждение об опасности пить вино характеризует моральные представления жителей пустыни (ср Рехавиты, Иер 35 , современные арабы).

31:10-31 Алфавитная поэма (ср Пс 9 , Пс 24 , Пс 33 , Пс 110 , Пс 111 , Пс 118 , Пс 144 ; Плач 1-4 ; Наум 1:2-8 ; Сир 51:18-37 ) - последовательность первых букв каждого стиха (иногда каждой строфы) составляют евр алфавит. Интерпретация поэмы в прим. к ст Притч 31:30 .

31:25 "Весело смотрит на будущее " - т.е. с упованием как на будущее членов своей семьи, так и на свою участь, ибо Господь вознаградит добродетельную жену за верность и ревность.

31:30 Похвала добродетельной женщине может быть понята аллегорически как описание персонифицированной Премудрости. Этим, быть может, объясняется добавление к греч переводу этого ст: "Мудрая жена будет восхваляться - страх Господень, вот что достойно похвалы" - а также и место, отведенное этой похвале, заключающей кн Притч.

Кн Притчей — характерный образец письменности мудрых Израиля. В ее состав вошли два сборника: «Притчи Соломона» — Притч 10-22 16 (375 изречений) и Притч 25-29 , которые вводятся словами: «И это притчи Соломона, которые собрали мужи Езекии» (128 изречений). К этим двум основным частям добавлены приложения: к первой — «Слова мудрых» (Притч 22:17-24:22) и «Сказано также мудрыми» (Притч 24:23-24), ко второй — «Слова Агура» (Притч 30:1-14), за которыми следуют числовые притчи (Притч 30:15-33) и «Слово Лемуила» (Притч 31:1-9), в котором отец дает своему сыну заповеди мудрости, а в гл 8 держит речь сама персонифицированная Премудрость. Книга заканчивается т. наз. алфавитной поэмой, (в ней каждый стих начинается буквой евр. алфавита, данного в последовательном порядке), прославляющей добродетельную жену (Притч 31:10-31).

Порядок чередования указанных частей довольно случаен: в евр. и греч. Библии он не всегда совпадает и в самих сборниках изречения следуют одно за другим без всякого плана. Книга представляет собою как бы «сборник сборников», обрамленный прологом и эпилогом. Она отражает процесс богословского развития, происшедший в письменности мудрых Израиля. Два основных сборника представляют собой машапы, или «мудрые речения», в их первоначальной форме и содержат только краткие афоризмы — обычно двустишие. В приложениях формулы становятся более развернутыми: т. наз. числовые притчи (Притч 30:15-33 ср Притч 6:16-19) вносят элемент загадочности, обостряющий интерес читателя. Этот прием применялся уже в древности (ср Ам 1). Пролог (Притч 1-9) — ряд наставлений, в который включены две речи самой персонифицированной Премудрости, и эпилог (Притч 31:10-31) отличаются сложностью композиции.

Различия в форме отдельных частей книги позволяют заключить, что они создавались в разные эпохи. Наиболее древние части — два вышеуказанных сборника (Притч 10-22 и Притч 25-29). Они приписываются Соломону, который, как утверждает 3 Цар 4:32 , «изрек три тысячи притчей» и считался «мудрее всех людей» (3 Цар 4:31). Тон их, однако, так анонимен, что нельзя с достоверностью приписать царю какое-либо определенное изречение, хотя и нет оснований сомневаться в том, что они восходят к его эпохе. Изречения второго сборника — также древнего происхождения: они существовали уже задолго до 700 г, когда «мужи Езекии» собрали их. Соответственно заглавию этих двух сборников вся книга стала называться «Притчи Соломона», но в вводных стихах малых частей прямо указывается, что речь идет об изречениях других мудрецов (Притч 22:7-24:34), Агура и Лемуила (Притч 30:1-31:8). Даже если имена этих двух аравийских мудрецов легендарны, их наличие в кн Притчей интересно как свидетельство об уважении к чужеземной мудрости. О том же свидетельствует, очевидно, и отрывок Притч 22:17-23:11 ; по всей вероятности, его автор находился под влиянием египетского сборника «Поучения мудрости Аменемопе», составленного в начале первого тысячелетия до Р. Х.

Поэтому не удивительно, что первые израильские произведения мудрости во многом родственны произведениям соседних народов. Наиболее древние части кн. Притч содержат одни только предписания человеческой мудрости. Самые важные богословские темы Ветхого Завета: Закон, Союз-Завет, Избрание, Спасение — в этих книгах почти не затрагиваются. Исключение составляют кн. Иисуса сына Сирахова и Премудрости Соломоновой, написанные значительно позже. Израильские мудрецы как будто бы не интересуются историей и будущим своего народа. Подобно своим восточным собратьям, они больше заняты личной судьбой человека, но рассматривают ее в более высоком плане — в освещении религии Ягве. Таким образом, несмотря на общность происхождения, между мудростью языческой и израильской имеется существенное различие, усиливающееся по мере того, как постепенно раскрывается Откровение.

Противопоставление мудрости и безумия становится противопоставлением правды и неправды, благочестия и нечестия. Истинная премудрость — это страх Божий, а страх Божий — синоним благочестия. Если восточную мудрость можно определить как своего рода гуманизм, то премудрость израильскую можно назвать гуманизмом религиозным.

Однако эта религиозная ценность премудрости выявилась не сразу. Содержание евр. термина «хохма» весьма сложно. Он может обозначать ловкость движений или профессиональную сноровку, политическое чутье, проницательность, а также и хитрость, умение, искусство магии. Такая человеческая мудрость может служить как добру, так и злу, и эта двузначность в какой-то мере объясняет отрицательные суждения некоторых пророков о мудрецах (Ис 5:21 ; Ис 29:14 ; Иер 8:9). Этим объясняется также, что в евр. письменности тема Премудрости Божией (евр. «хохмот» — множ. число, употребляемое в значении превосходной степени) появляется довольно поздно, хотя происхождение мудрости от Бога никогда не отрицалось, и уже в Угорите мудрость считалась свойством великого бога Эла. Только после Плена стали утверждать, что Бог мудр Премудростью надмирной, действие которой человек видит в творении, но которая в своей сущности недосягаема и «неисследима» (Иов 28 ; Иов 38-39 ; Сир 1:1-10 ; Сир 16:24 сл; Сир 39:12 сл; Сир 42:15-43:33 и т.д.). В большом прологе кн. Притч (Притч 1-9) Премудрость Божия говорит как некое лицо, она присуща Богу от вечности и действует с Ним в творении (гл. обр. Притч 8:22-31). В Сир 24 Премудрость сама свидетельствует, что она вышла из уст Всевышнего, обитает на небесах и послана Израилю от Бога. В Прем 7:22-8:1 она определена как излияние славы Всемогущего, образ Его совершенства. Так Премудрость, являясь свойством Божиим, отделяется от Него и представляется как Личность. Для ветхозаветного человека эти выражения являются, по-видимому, яркими поэтическими сравнениями, но в них уже заложена тайна, подготавливающая откровение Св. Троицы. Подобно Логосу в евангелии от Иоанна, эта Премудрость одновременно и в Боге и вне Бога, и во всех этих текстах обосновывается наименование «Премудрость Божия», которое ап. Павел дает Христу (1 Кор 1:24).

Вопрос об участи человека тесно связан у мудрецов с проблемой воздаяния. В древних частях Притч (Притч 3:33-35 ; Притч 9:6 , Притч 9:18) Премудрость, т.е. праведность, непременно ведет к благополучию, а безумие, т.е. нечестие, приводит к разорению, ибо Богу свойственно награждать добрых и наказывать злых. Однако жизненный опыт зачастую как будто противоречит такому взгляду. Как объяснить бедствия, постигающие праведников? Этой проблеме посвящена кн. Иова. Те же вопросы, хотя и в несколько другом аспекте, тревожат Екклесиаста. Сын Сирахов в основном придерживается традиционных взглядов и хвалит счастье мудрого (Сир 14:21-15:10), но его преследует мысль о смерти. Он знает, что все зависит от этого последнего часа: «Легко для Господа в день смерти воздать человеку по делам его» (Сир 11:26 , ср Сир 1:13 ; Сир 7:36 ; Сир 28:6 ; Сир 41:12). Он смутно предчувствует откровение о конечной участи человека. Вскоре после него пророк Даниил (Дан 12:2) уже ясно выражает веру в загробное воздаяние, связанное с верой в воскресение мертвых, так как евр. мысль не представляет себе жизни духа, отделенного от плоти. Параллельное и вместе с тем более разработанное учение появляется в александрийском иудаизме. Учение Платона о бессмертии души помогло евр. мысли осознать, что «Бог создал человека для нетления» (Прем 2:23) и после смерти праведники вкусят вечное блаженство у Бога, а нечестивые получат заслуженное наказание (Прем 3:1-12).

Исходной формой письменности мудрых можно считать машал (в русском переводе — притча). Таково во множественном числе заглавие книги, которую мы называем кн. Притчей. Машал — это краткое, выразительное изречение, близкое к народной мудрости, сохранившейся в пословицах. Древние сборники притчей содержат лишь подобные краткие изречения, но со временем машал развивается, достигая размеров небольшой притчи или аллегорического повествования. Это развитие, ясно выраженное в дополнительных разделах и особенно в прологе кн. Притчей (Притч 1-9), ускоряется в последующих книгах мудрых: кн. Иова и Премудрости Соломоновой представляют собой крупные литературные произведения.

Первоначальное происхождение мудрости следует искать в жизни семьи или рода. Наблюдения над природой или людьми, накоплявшиеся из поколения в поколение, выражались в изречениях, в народных поговорках, в пословицах, имевших моральный характер и служивших правилами поведения. Аналогично происхождение первых формулировок обычного права, которые иногда близки не только по содержанию, но и по форме изречениям мудрости. Эта традиция народной мудрости продолжала существовать параллельно с возникновением письменных сборников мудрости. Ей обязаны своим происхождением, напр., притчи в 1 Цар 24:14 ; 3 Цар 20:11 , басни в Суд 9:8-15 , басня в 4 Цар 14:9 . Даже пророки черпали из этого наследия (напр. Ис 28:24-28 ; Иер 17:5-11).

Краткие изречения, запечатлевающиеся в памяти, предназначаются для устной передачи. Отец или мать учит им своего сына дома (Притч Притч 1:8 ; Притч 4:1 ; Притч 31:1 ; Сир 3:1), а затем мудрые продолжают преподавать их в своих школах (Сир 41:23 ; Сир 41:26 ; ср Притч 7:1 сл; Притч 9:1 сл). С течением времени мудрость становится привилегией образованного класса: мудрые и книжники фигурируют рядом в Иер 8:8-9 . Сын Сирахов Сир 38:24-39:11 восхваляет профессию книжника, дающую ему возможность приобретать мудрость в противоположность ручным ремеслам. Из книжников выходили царские чиновники, и учение мудрости культивировалось сначала при дворе. То же самое происходило и в других центрах восточной мудрости, в Египте и в Месопотамии. Один из сборников притчей Соломона был составлен «мужами Езекии, царя Иудейского», Притч 25:1 . Эти мудрецы не только собирали древние изречения, но и сами писали. Два произведения, составленные, по всей вероятности, при дворе Соломона — история Иосифа и история преемства престола Давидова — можно тоже рассматривать как писания мудрых.

Таким образом, круги мудрых значительно отличаются от той среды, в которой появились священнические и пророческие писания. Иер 18:18 перечисляет три различных класса — священников, мудрых и пророков. Мудрые не особенно интересуются культом, их как будто не волнуют несчастья их народа и не захватывает поддерживающая его великая надежда. Однако в эпоху Плена эти три течения сливаются. В прологе Притчей слышится тон пророческой проповеди, в кн. Сир (Сир 44-49) и Прем (Прем 10-19) содержится много размышлений над Священной историей; сын Сирахов почитает священство, ревнует о культе и даже отождествляет Премудрость и Закон (Сир 24:23-34): перед нами уже союз книжника (или мудрого) с законоучителем, который можно видеть и в евр. среде евангельских времен.

Так завершается долгий путь, начало которому в ВЗ положил Соломон. Все учение мудрых, постепенно преподававшееся избранному народу, подготавливало умы к восприятию нового откровения — откровения Воплощенной Премудрости, которая «больше Соломона» (Мф 12:42).

Скрыть

Комментарий к текущему отрывку

Комментарий к книге

Комментарий к разделу

10-31 Алфавитная речь этих 22 стихов, содержащая похвалу добродетельной жене, матери семейства и хозяйке дома, составляет, по удачному выражению одного исследователя (Дёдерлейна ) «золотую грамоту женщин». И, действительно, здесь полнее всего и типичнее выразился возвышенный взгляд библейских евреев на достоинство и положение женщины в семье, на отношение ее к мужу, детям и домочадцам. Параллельной или подобной этой похвале мы не найдем во всей всемирной литературе древности, образ «добродетельной жены» Притчей превзойден лишь в Новом Завете образом жены христианки. Как и в других алфавитных библейских произведениях (Пс 33 , и др.; Плач 1-4 ) в рассматриваемом отделе отдельные стихи не тесно примыкают друг к другу, однако все объединены общею темою: совершенства жены добродетельной здесь раскрываются с определенных сторон — неутомимой деятельности, всеобъемлющей заботливости, милосердия, разумности.

10-22 Добродетельная жена (ср. 12:4 ) изображается сначала со стороны домашней ее деятельности (ст. 11-22), а затем со стороны содействия и помощи ее мужу в общественной деятельности его (ст. 23 и далее). Первое достоинство добродетельной жены — полное доверие ей ее мужа (ст. 11); при этом здесь, как и в последующей речи, на первом плане стоит хозяйственная деятельность жены. По любви к мужу (ст. 12), жена — хозяйка дома берет на себя все разнообразные хозяйственные обязанности и исполняет их совершеннейшим образом. Прежде всего, по обычаю древности, собственноручно приготовляет материалы — шерсть и лен — для одежды членам семьи (ст. 13), как затем — изготовляет ткани и для продажи за границу (ст. 24.) Равным образом предметом особой заботливости жены является добывание и раздача членам семьи пищи, пищу служанкам заботливая хозяйка раздает еще в глубокое утро (ст. 14-15), давая им собственный пример деятельности и трудолюбия. Хозяйственная деятельность доблестной жены, не ограничиваясь пределами дома, простирается и далее — на приобретение новых участков земли для насаждения хлеба и виноградника (ст. 16) В своем труде она чувствует себя крепкою, и имеет во всем успех (ст. 17-18). Работа, например, прядение, у жены хозяйки, нередко идет и ночью (ст. 19). Всем своим достатком доблестная жена удовлетворяет не только домашних, но делится и с бедными, протягивая руку помощи всякому нуждающемуся в ней; так что и в отношении благотворительности, как и в других отношениях, жена добродетельная является образцовою. Домашним такой хозяйки не страшна зима и стужа, так как все члены семьи у нее одеты не только достаточно тепло, но и красиво (ст. 21-22).

23-27 Муж доблестной жены, не отвлекаемый заботами о домашних и хозяйственных делах, особенно же благодаря создаваемой трудом жены доброй славе всего дома, приобретает почетную известность в народе, всецело посвящает себя общественной деятельности — на Востоке сосредоточенной у городских ворот — и занимает место в ряду старейшин (ст. 23). Жена хозяйка производит своими руками столь много изделий прядильного и ткаческого мастерства, что их остается ей на продажу финикиянам (ст. 24). Имея успех в прошлом и настоящем (ст. 18a), даровитая и трудолюбивая женщина бодро смотрит и в будущее (ст. 25). Не только каждое дело, но и всякое слово свое жена обдумывает, и говорит лишь полезное и назидательное (ст. 26). В доме своем она поддерживает строгий порядок, чтобы все члены семьи, по примеру ее, трудились и трудом приобретали пищу (ст. 27).

28-31 Плодом и наградою великих достоинств добродетельной жены является глубокая признательность ей мужа и детей, восторженно прославляющих ее разнообразные совершенства. В ряду последних особенно оттеняется страх Божий, отличающий добродетельную жену и составляющий ее истинную ценность (ст. 30). Славу своей достойной супруги и матери они выносят к сведению всего общества (ст. 31)

Книга Притчей Соломоновых в еврейской Библии помещается в третьей части библейского канона, среди так называемых кетубим или агиографов, и в ряду их занимает второе место — после книги псалмов и пред книгою Иова. Еврейское название книги Притчей: Мишле-Шеломо (המלש ילשמ ) или обычнее просто Мишле , как и греческое LXX -ти: Παροιμίαι Σαλωμω̃ντος , и латинское Вульгаты : Parabolae Salomonis или liber proverbiorum и подобное указывают на преобладающую форму изложения этой священной книги, содержание которой составляют именно притчи, т. е. в большинстве случаев отрывочные, афористические, иногда же связные, в последовательном порядке (обнимающем целые отделы) изложенные изречения, в которых предлагаются то умозрительные истины — главным образом религиозного свойства, например, о Боге, Его свойствах, Его мироуправлении, о божественной (ипостасной) Премудрости и пр., то — чаще всего разнообразные правила практической мудрости, благоразумия и благоповедения в жизни религиозно-нравственной, общественной, семейной, трудовой, хозяйственной и т. д., то — иногда — опытные наблюдения над ходом жизни, дел и судеб человека и мира; словом «притчи» обнимают или захватывают всю совокупность вопросов знания и жизни, представлявшихся наблюдению и размышлению древнего еврея — теократа, в своем духовном складе определявшегося законом Моисеевым и своеобразным характером древнееврейской ветхозаветной истории. Основное значение еврейского машал : сравнение, подобие, т. е. речь не с буквальным только смыслом, но и с переносным, речь, в которой явление, например, нравственного миропорядка уясняется через сравнение с явлением мира физического (ср. Иез 17:2 ; Притч 24:3 ; Притч 25:11 ). Сравнение при этом принимает неодинаковые формы, откуда и получаются различные виды притчей: 1) притчи синонимические, вторая половина стиха повторяет мысль первой, только в несколько другой форме (Притч 11:15 , Притч 15:23 и др.); 2) антитетические; в них второе полустишие выражает обратную сторону данной в первой строке истины, или прямую противоположность ее (Притч 10:1.4 ; Притч 18:14 ); 3) притчи параболические, соединяющие в себе элементы притчи синонимической и антитетической: они представляют нечто сходное в совершенно различных родах явлений, особенно явлений этических и физических, причем первая строка стиха представляет какой-либо штрих из картин природы, а вторая — какую-нибудь этическую истину, первое полустишие представляет, так сказать, аллегорическую картину, а второе — объяснительную подпись к ней (например, Притч 11:22 ; Притч 25:11 ).

Из такой искусственной формы притчей само собою следует, что они отнюдь не могут быть отожествляемы или сближаемы с народными пословицами, каких много бывает у всякого народа (у греков: собрание притчей семи мудрецов, поэтов и Пифагора; у римлян — Катона , Ю. Цезаря ), особенно же было много у народов древнего Востока, например, у арабов (собрания притчей, как произведений народной мудрости, у арабов были известны под именем Абу аль-Фадль аль-Майдани ). Напротив, в собрании притчей Соломоновых даны опыты именно одного или нескольких мудрецов — обнять истины религии или общие мудрости в применении к возможным многоразличным частным случаям жизни и выразить их в кратких, остроумных и удобозапоминаемых изречениях (ср. толк. 3 Цар 4:33 ), которые, не имея тесной логической связи между собою, располагаются лишь во внешней связи друг с другом.

Хотя бесспорно, что «притчи» суть, в некотором смысле, продукт субъективного творчества мудреца, продукт самодеятельного упражнения мудреца в законе, но однако совершенно не допустима мысль некоторых западных библеистов, будто мудрость книги Притчей не имеет связи с религией народа Божия, даже стоит в противоречии с нею: напротив, религия составляет основную почву всех изречений книги Притчей, закон Моисеев — основное предположение всех нравоучительных и др. идей этой книги; откровение божественное — неизменный источник всей богопросвещенной мудрости священного приточника. Отсюда притчи Соломоновы от других восточных притчей отличаются именно своим религиозным направлением и отпечатлевшимся на них характером откровения, из которого они проистекают, а вследствие этого характером чистоты, определенности и безошибочности, с какими здесь поняты все отношения жизни и возведены к познанию определенного Богом назначения человека.

Совокупность изречений, содержащихся в книге Притчей, составляет так называемую «мудрость», евр. хокма . Эта мудрость, изрекаемая разными мудрецами, есть самостоятельная и самодеятельная Сила, говорящая через мудрецов, дающая им и всем ведение откровенной истины (Притч 29:18 ; «без откровения свыше народ не обуздан, а соблюдающий закон блажен »). Все учение книги Притчей есть слово Иеговы или закон Иеговы; частное, оно исходит от лица вечной Премудрости, сотворившей мир (Притч 8:27-30 ; сн. Притч 3:19 ), и еще до творения мира бывшей у Бога (Притч 8:22-26 ), всегда близкой к сынам человеческим (Притч 8:31 ) в Израиле же нарочито, всенародно проповедующей во всех местах общественных собраний (Притч 1:20-21 ; Притч 8:1-4 ), выслушивающей молитвы просящих (Притч 1:28 ), изливающей дух мудрости на принимающих ее (Притч 1:23 ), словом — личной или ипостасной Премудрости Божией.

Существенный характер мудрости, которой научает книга Притчей, как и вся так называемая хокмическая священная библейская письменность (некоторые псалмы: Пс 36 , Пс 49 , Пс 72 ..., книга Иова, кн. Екклезиаста, кн. Иисуса сына Сирахова), слагается из двух основных черт. Эта мудрость, во-первых, всецело зиждется на религиозной основе и есть в существе своем истинное боговедение и богопочтение: «начало мудрости — страх Господень » (Притч 1:7 ); «начало мудрости — страх Господень, и познание Святого — разума » (Притч 9:10 ). Мудрость эта, во-вторых, имеет прежде всего и главным образом практический характер: тогда как в пророческих писаниях весьма много места уделяется речам о судьбах народа Божия, о его верованиях и пр., в книге Притчей весь этот теоретический элемент является лишь основою, предположением всех суждений священного писателя, главный же предмет его речи всегда образует практическая жизнь теократического общества и отдельного члена его по руководству закона Иеговы. Существует путь Господень — и этот путь — твердыня для непорочного, и страх для делающих беззаконие (Притч 10:29 ). Источник всякой истинной мудрости — в законе Иеговы: «От Господа направляются шаги человека; человеку же как узнать путь свой? » (Притч 20:24 ). Соответственно тому, следуют ли люди пути Иеговы или уклоняются от него, все человечество разделяется на мудрых и глупых, т. е. расположенных к принятию закона Божия и следованию путем его, — людей благочестивых, и — пытающихся на место общей для всех воли Божией поставить свою частичную волю и тем нарушающих гармонию мира, людей нечестивых и грешных (см., например, Притч 10:23 ). При этом, неизбежным, по суду Божьему, следствием добродетели является благо и счастье, а нечестия и греха — всякого рода бедствия (см., например, Притч 12:21 ; Притч 21:18 ). Из этого основного принципа истекают все многочисленные наставления книги Притчей, обнимающие все разнообразие жизненных и житейских отношений человека. В целом совокупность изречений книги Притчей представляет собою как бы особенное нравственное законодательство, параллельное законодательству Моисея. Но если книги Моисея, по самому назначению своему в качестве законоположительных книг, обращают преимущественное внимание на развитие национальных форм гражданской и религиозной жизни евреев, как исключительно богоизбранного народа, то законодательство книги Притчей стоит на универсальной точке зрения (в целой книге ни разу не упомянуто имя Израиля) и ставит целью, рядом с специфическими чертами библейского еврейства, развивать еще и общечеловеческие стороны духовной жизни, общее гуманитарное направление к истине и добру. Понятие мудрости — в смысле книги Притчей — не ограничивается одними религиозностью, набожностью, благочестием, но обнимает жизнь еврея — теократа во всем разнообразии, по всем направлениям и во всех отношениях, так, например, в понятие мудрости необходимо входят: рассудительность, проницательность, осмотрительность, художественные дарования и мн. др. Сходясь в отношении преобладающего законодательного содержания с книгами закона Моисеева и отличаясь этим от писаний исторических и пророческих, книга Притчей имеет то сходство с последними, что моральный элемент в ней, как и у пророков, решительно преобладает над богослужебно-обрядовым, культовым. Но ни о каком якобы враждебном отношении философии книги Притчей к закону Моисееву (что допускал, например, I. F. Bruch . Weisheitslehre der Hebrдer. Ein Beitrag zur Geschichte der Philos . Strassburg, 1851) не может быть речи. Напротив, закон Моисея в моральном законодательстве кн. Притчей нашел новую точку опоры, поскольку развитие общечеловеческих гуманных добродетелей должно было смягчать жестоковыйный дух народа и располагать его к исполнению и заповедей закона, притом решение моральных вопросов книга Притчей дает только в духе закона. Справедливо, поэтому, иудейская традиция (Мидраш на кн. Песн 3:2) утверждала, что Соломон, переходя постепенно от изречения к изречению, от сравнения к сравнению, этим путем исследовал тайны Торы, и даже, что до Соломона никто не понимал надлежащим образом слов ТорыПо иудейскому преданию, приводимому у одного паломника IV века, Соломон писал книгу Притчей в одной из камер храма См. проф. А. А. Олесницкий . Ветхозаветный храм . СПб., 1889, с. 851. . Если же в Притч 21:3.27 правосудие и добрые дела ставятся выше жертвы, то это отнюдь не есть протест против Моисеева закона (авторитет которого, напротив, всячески охраняется в книге Притчей, см. Притч 28:9 : «кто отклоняет ухо свое от слушания закона, того и молитва мерзость »), а лишь уяснение его смысла — такое же, какое во всей силе и неоднократно находим у пророков (см. 1 Цар 15:22 ; Ис 1:10-20 ; Ос 6:6 ). Так как по воззрению самой книги Притчей, для уразумения ее наставлений и советов требуются: известная мудрость, развитой смысл и чувство человеческого достоинства, то законодательство кн. Притчей, как и наша морально-христианская философия, первоначально назначалась собственно для интеллигенции народа, прежде всего для самих правителей народа (как видно из многих мест книги, уроками ее назидались прежде и более всего наследники Соломона).

Судя по всему содержанию книги Притчей, как учению о мудрости, равно как уже по самому надписанию книги, Притч 1:2-6 , в котором она называется между прочим мудростью и словами мудрых, следует считать древним названием книги, параллельным общепринятому «Притчи», евр. Мишле , другое: «книга мудрости или премудрости», евр. сефер Хокма . С таким именем книга эта была известна уже в древнееврейском предании (в Талмуде см. тосефту к тр. Бава-Батра 14b), а оттуда имя это перешло и в христианское, древне-церковное предание. Хотя Ориген употребляет только название «Притчи», когда передает евр. Мишле греческою транскрипцией Μισλώθ , но более обычным у древних церковных учителей названием нашей книги были σοφία , ηανάρετος σοφία . Так, св. Климент Римский (1 послание к Кор LVII, 3), приводя место Притч 1:23-33 , выражается: οὕτος γὰρ λεγει ἡ ηανάρετος σοφία . Мелитон Сардийский (у Евсевия Кесарийского , Церковная история IV, 26, §13) приводит оба названия книги, как равно употребительные: Σολομω̃νος παροιμὶαι, ἣ καὶ Σοφία . По свидетельству церковного историка Евсевия (Церковная история IV, 22, §9), не только цитируемые им Мелитон Сардийский , Егезипп и св. Ириней Лионский , но и вся древность христианская называла притчи Соломоновы всесовершенною мудростью, ηανάρετος σοφία (ὁ πα̃ς τω̃ν ἀρχαίων χορός ηανάρετος σοφία τὰς Σολομω̃νος παροιμι̃ας ἐκὰλουν ) и, по мнению Евсевия , такое название происходило «из неписанного иудейского предания» (ἓξ Ιουδαϊκἣς ἀγράφου παραδόσεος ). Название «книга Премудрости», без сомнения, более приличествует книге Притчей Соломоновых, чем двум неканоническим учительным книгам: «Книга Премудрости Соломона» и «Книга Премудрости Иисуса сына Сирахова». И даже в сравнении с двумя каноническими книгами — книгою Иова и книгою Екклезиаста, обыкновенно причисляемыми к хокмической библейской письменности, т. е. содержащей в себе раскрытие учения о премудрости, — книга Притчей имеет преимущество полноты, цельности и законченности раскрытия учения о мудрости.

В греческой , славянской и русской Библии, как и в Вульгате , книга Притчей принадлежит к седьмерице священных книг — кн. Иова, Псалтирь, Притчи Соломоновы, Екклезиаст, Песнь Песней, Премудрость Соломона и Премудрость Иисуса сына Сирахова, — которые по своему содержанию именуются учительными книгами (Православный катехизис ) или премудростными, понеже в них разуму и истинней премудрости научаемся (Предисл. к первопечатной Славянской Библии ), а по форме своего изложения стихотворными (свв. Григорий Богослов , Кирилл Иерусалимский , Иоанн Дамаскин и др.), т. е. в широком смысле поэтическими, частное в изложении своем всюду представляющими так называемый параллелизм членов (о видах этого параллелизма в книге Притчей мы сказали выше).

Происхождение и состав книги Притчей. Творцом притчей в Притч 1:1 называется царь Соломон. И христианская древность признавала книгу Притчей единым произведением одного Соломона, как книга псалмов известна была с именем Давида. В пользу авторства Соломона в отношении книги Притчей говорят как внешние библейские свидетельства, так и внутренний характер приточной мудрости кн. Притчей. По 3 Цар 4:32 , Соломон изрек три тысячи притчей (и песней его была тысяча и пять), Иисус, сын Сирахов, прославляя мудрость Соломона, между прочим, взывает к нему: «душа твоя покрыла землю, и ты наполнил ее загадочными притчами... за песни и изречения, за притчи и изъяснения тебе удивлялись страны» (Сир 47:17.19 ). Слава о мудрости Соломона, и по свидетельству 3-ей книги Царств (3 Цар 4:34 ; Притч 10:1-22:16 ), распространилась очень далеко, и мудрость его, служа предметом удивления окрестных народов, впоследствии сделалась у них сюжетом для разного рода легенд и сказочных произведений поэзии. Правда, те 3000 притчей, которые, по 3 Цар 4:32 , изрек Соломон, не могут быть отождествляемы с каноническою книгою Притчей, ни по количеству своему, ни по самому характеру и содержанию, в целой книге Притчей не более 915 стихов; и следовательно, большинство из 3000 притчей Соломона не могли войти в книгу Притчей; притом, судя по 3 Цар 4:33 , притчи и вообще мудрость Соломона, выражались более всего в познании природы и отдельных ее явлений и подобном; напротив, в книге Притчей притчей такого рода не имеется, а преобладают жизненно практические и особенно религиозно-нравственные мотивы. Не лишено, поэтому, значения предположение, что в книгу Притчей вошла лишь некоторая, избранная часть всех притчей Соломона, характера преимущественно религиозно-нравственного. Трижды повторяемое в книге Притчей надписание «Притчи Соломона» (Притч 1:1 ; Притч 10:1 ; Притч 25:1 ) представляет во всяком случае важное свидетельство в пользу происхождения, по крайней мере, большей части книги Притчей от Соломона. Некоторые частные черты и указания содержания книги Притчей своим соответствием личности и обстоятельствам жизни Соломона свидетельствуют в пользу происхождения от него кн. Притчей. Здесь, например, весьма часто повторяется совет уклоняться от распутной женщины и распутства, вообще остерегаться от увлечений женщиною (Притч 5:18.20 ; Притч 6:24-35 ; Притч 9:16-18 ; Притч 18:23 ). Советы эти напоминают читателю историю падения Соломона через женщин (3 Цар 11:1-43 ): естественно видеть в этих советах предостережение от той же опасности, какой подвергся сам мудрый приточник. В книге Притчей, далее, весьма много говорится о царской власти, о благах правления мудрого царя (Притч 28:16 ), помазанника Божия и провозвестника правды Божией (Притч 21:1 ; Притч 16:10.12 ), милости и истины (Притч 20:28 ), о гневе его на нечестивых и о благодеяниях для праведных (Притч 19:12 ; Притч 20:2 ; Притч 22:11 ); о правителях мудрых и глупых, об их советниках и характере их правления (Притч 11:11-14 ; Притч 14:28 ; Притч 25:1-8 ; Притч 28:2.15-16 ). И здесь можно видеть плод государственного опыта мудрого еврейского царя — Соломона, всецело преданного народоправлению и опытно познавшего как светлые, так и темные стороны царского служения. Равным образом, свидетельство Приточника о себе самом, как о любимом сыне отца и матери, как сыне, которого отец тщательно научал закону Божьему (Притч 4:3-4 ), точно приложимо к Соломону: о научении Давидом Соломона хранению закона говорит 3 Цар 3:2 (см. комментарий к 3 Цар 3:2 ).

Но наряду с указанными внешними и внутренними свидетельствами происхождения книги Притчей от Соломона, имеется другой ряд данных, тоже то внешних, то внутренних, наличность которых требует ограничения писательства Соломона только известною, хотя бы и самою значительною, частью книги. Именно, в книге Притчей, кроме общего надписания в начале книги Притч 1:1 , имеется еще шесть других надписаний, которыми книга разделяется на несколько неодинакового объема характера — отделов, и некоторые из этих отделов, по-видимому, не принадлежат Соломону, как писателю, а произошли позднее Соломона и от других лиц. На этих других писателей есть некоторое указание уже в начале книги Притч 1:6 , где упомянуты «слова мудрецов и их загадки (дибре — хакамим вехидотам )» в качестве одной из составных частей содержания книги Притчей. Затем в Притч 10:1 по еврейскому масоретскому тексту, и латинскому переводу блаж. Иеронима , как и по русскому синодальному и архим. Макария , имеется надпись. «Притчи Соломона»: этою надписью, по-видимому отмечается новый период в приточном творчестве Соломона, причем новый отдел с Притч 10:1 по Притч 22:16 — заметно отличается от первого раздела книги Притч 1:1-9:1 : если в первом отделе изложено связною периодическою речью учение о мудрости и побуждениях к ней, то во втором отделе речь приточника построена в форме кратких, афористических суждений по принципу большею частью антитетического параллелизма. Многие западные библейские комментаторы (во главе с известным Эвальдом ), на основании такой афористической формы речи в отделе Притч 10-22:16 , почитали этот отдел древнейшею частью книги Притчи, принадлежавшею перу самого Соломона, тогда как первый отдел Притч 1-9 с его необычайно планомерным развитием мыслей, западною библейскою экзегетикою считается самою позднею частью книги, не только по характеру и содержанию, но и хронологически близкою к книге Иисуса сына Сирахова. Но различие формы речи, само по себе, не дает основания считать первый и второй отделы книги разновременными и принадлежащими разным писателям; гений Соломона естественно располагал многообразием форм выражения мыслей; оставаясь на библейской почве, мы во всяком случае должны признать всю часть книги Притч 1-22:16 Соломоновым произведением. Иначе обстоит дело с последующими отделами книги. Так, отделы: третий, Притч 22:27-24:22 и четвертый, Притч 24:23-34 , судя по надписаниям, принадлежат каким-то не названным по имени, мудрецам; возможно, что эти мудрецы были современниками Соломона, даже принадлежали к его школе, вроде упомянутых в 3 Цар 4:31 Ефана, Емана, Халкола и Дарды. Пятый отдел книги или третью главную ее часть образуют, Притч 25-29 , «притчи Соломона, которые собрали (евр. ге"тику . LXX : ἐξεγράψαντο , Вульгата : transtulerunt ) мужи Езекии царя Иудейского» (Притч 29:1 ), в которых обычно видят пророка Исаию, а также Елиакима, Севну и Иоаха (4 Цар 18:26 ); таким образом в этом отделе заключаются притчи, хотя и происходящие от Соломона, но настоящий вид получившие лишь спустя 300 лет после Соломона — от ученой коллегии богопросвещенных мужей Езекии, собравшей эти притчи из архивных записей (соответственно чтению LXX -ти) или даже из устного предания. В Притч 30 , по еврейскому надписанию, заключаются притчи Агура, сына Иакеева, к некиим Ифиилу и Укалу (Притч 30:1 ). У LXX эти имена переданы нарицательно, отчего значение надписания Притч 30:1 утратил. Блаж. Иероним тоже передает евр. надписание нарицательно: Verba congregantis filii vomentis , причем под первым имеется в виду Соломон, как собиратель мудрости, а под вторым Давид, отрыгавший слово благо (Пс 44:2 ). Но нарицательное понимание собственною имени лица, притом имеющего отчество («Иакеева»), едва ли допустимо, Соломон же даже и в аллегорическом его названии Екклезиаст, назван сыном Давида (Екк 1:1 ); остается видеть в Агуре неизвестного мудреца. Притч 31:9 заключает наставление некоего царя Лемуила, преподанные ему матерью его. В этом имени обычно видят символическое имя или Соломона (блаж. Иероним ) или Езекии (Абен-Езра , проф. Олесницкий ). Притч 31:10-31 заключают алфавитно (акростихом) составленную похвалу добродетельной жене. Ввиду свидетельства 3 Цар 4:32 , что Соломон написал более 1000 песней, и очевидного сходства «песни» добродетельной жене с несомненно Соломоновыми притчами (например, ср. Притч 31:10 и Притч 12:4 ; Притч 11:16 ; Притч 14:1 ; Притч 3:15 ; Притч 18:23 ; Притч 31:20 и Притч 19:17 ; Притч 22:9 ; Притч 31:22 и Притч 7:16 ; Притч 31:30 и Притч 11:22 ; Притч 3:4 ), естественно считать эту похвалу происходящею от Соломона, только положение ее в конце книги, по-видимому, говорит за более позднее происхождение этого отдела.

Таким образом из надписаний книги — этих самосвидетельств книги о себе самой — узнаем, что писателями ее были Соломон, Агур, Лемуил и некоторые другие, не названные по имени, мудрецы. Если же на основании общего надписания Притч 1:1 книгу Притчей называют именем Соломона, то эта надпись и это название — метонимия, так как с именем мудрости всегда соединялось, как и теперь у нас, имя Соломона, мудрейшего из людей; книга Притчей должна или может называться Соломоновою в том же смысле, как и всю Псалтирь называли и называют Давидовою, т. е. в смысле преимущественного и главнейшего авторства Соломона в этой области. Весь состав нынешней книги Притчей существовал уже ко времени царя Езекии, общество друзей которого, по свидетельству Притч 25:1 , издало в свет всю книгу Притчей, — по неточному выражению Талмуда (Бава-Батра , 15a), написало книгу Притчей, — точнее, редактировало ее, придало ей настоящий вид, придав к собранным, быть может, самим Соломоном (мнение св. Кирилла Иерусалимского и блаж. Иеронима ) Притч 1-24 , последние семь глав книги, Притч 25-31 , причем внесли сюда притчи, не вошедшие в собрание самого Соломона. Отцы и учители церкви, не придавая значения вопросу о происхождении настоящей редакции книги, видели и прославляли в ней мудрость Соломона. Действительно, на понимании книги вопрос об участии в ее составлении наряду с Соломоном и других писателей нисколько не отражается, лишь бы сохранялась вера в богодухновенность книги.

Против богодухновенности и канонического достоинства книги Притчей высказывались отдельные голоса как среди иудеев, так и среди христиан. Первых смущало кажущееся противоречие притчей Притч 26:4-5 , и якобы неуместное в священной книге пластичное описание распутной жены Притч 7:10-27 . Оба эти возражения были выставлены на Ямнийском иудейском соборе (ок. 100 г. по Р. Х.) но там же получили удовлетворительное разрешение, и книга в целом составе была признана каноническою. В христианской церкви раздавались одинокие голоса (в древности, например, Феодора Мопсуетского . Мужи апостольские часто цитировали книгу Притчей, как боговдохновенное ветхозаветное писание (ап. Варнава , посл. гл. V, св. Климент Римский , 1 Кор гл. XIV, XXI. Игнатий Богоносец . Ефесянам V, Поликарп Смирнский . Филип. гл. VI). В апостольских правилах (пр. 85) и во всех канонических соборных исчислениях православной церкви книга Притчей всегда помещалась в числе 22-х канонических книг Ветхого Завета.

Христианская православная церковь свое высокое уважение к книге Притчей свидетельствует широким употреблением чтений из этой книги в церковном богослужении. Чтения или паремии из этой книги встречаются в церковных службах чаще, чем из др. ветхозаветных книг: от преимущественного употребления в церковном богослужении книги Притчей, по греч. «паремий», последнее название сделалось общим для всех, взятых из священных книг, церковных чтений. Паремии из книги Притчей предлагаются ежедневно за исключением суббот и недель, на вечернях св. Четыредесятницы, как лучшее назидательное чтение в эти дни поста и покаяния (в течение св. Четыредесятницы прочитываются почти целиком 24 первых главы, и Притч 31:8-31 ). Несколько чтений паремий из кн. Притчей положено на праздники (из Притч 3 — 10 июля, 1 августа, 13 и 14 сентября; из Притч 8 — 1 января и 25 марта, из Притч 9 — в богородичные праздники и т. д.) и в дни памяти святых, как бы сопоставляя советы премудрости с примерами благочестия, наглядно представляемого жизнью святых.

О цели книги Притчей св. Григорий Нисский говорит: «как трудящиеся в телесных упражнениях в училище готовятся через сие к понесению больших трудов в действительных борьбах, так и приточное учение кажется мне неким упражнением, обучающим души наши и делающим их гибкими в духовных подвигах » (Св. Григорий Нисский . Точн. истолков. на Еккл 1:1). Подобную же цель и подобный же характер имели и две неканонические учительные книги: книга Иисуса сына Сирахова и кн. Премудрости Соломона.

По составу содержания своего, книга Притчей, как было уже упомянуто, представляет три главные части, причем вторая и третья части имеют некоторые добавления. Первую часть составляет собрание увещательных речей, обнимаемых первыми девятью главами 1-9: это — по преимуществу книга Мудрости, изображаемой в качестве высшего блага и единственно достойного предмета стремлений человека. Часть первая может быть подразделена на три отдела, по три главы в каждом; в первом отделе содержатся: отрицательные и положительные побуждения к мудрости (Притч 1 ), свойства премудрости и благие плоды и последствия ее для жизни человека (Притч 2 ), и частные обнаружения мудрости в отношении к Богу и ближним (Притч 3 ); во втором отделе (Притч 4-6 ) частнее и подробнее излагаются побуждения к снисканию мудрости и требования, предъявляемые ею человеку (. Здесь, на основании изложенных в первой части книги общих понятий о мудрости и благочестии, предлагаются частные многоразличные правила и наставленья для религиозно-нравственного поведения и общежитейских отношений людей. Третью часть книги составляют притчи Соломоновы, которые собрали и вписали в книгу друзья Езекии, царя Иудейского (Притч 25-29 ); здесь преобладают притчи политические (о царе и его управлении и подобном) и практические (в отношении к гражданской и общественной жизни). Заключение книги состоит из двух прибавлений к притчам Соломоновым (Притч 30-31 ): а) притчей некоего Агура, в весьма искусственной и замысловатой форме научащей истинной мудрости и проведению ее в жизнь (Притч 30 ); и б) наставлений матери Лемуила царя (Притч 31:1-9 ) и похвалы добродетельной жене (Притч 31:10-31 ).

А) Общие вводные сведения о книге Притчей см. в «Обозрении книги Притчей Соломоновых» синопсисов св. Афанасия Великого Александрийского (Христ. Чтен. 1841, ч. 4, с. 355 и далее) и св. Иоанна Златоуста (Беседы на разные места Св. Писания, русск. перев. СПб., 1861, с. 537 и далее); извлечение святоотеческого материала о книге Притчей можно читать в кн. проф. А. А. Олесницкого . Руководственные о священном Писании Ветхого и Нового Завета сведения из творений св. оо. и учит. церкви . СПб., 1894, с. 67 и сл.). Ученые исследования о книге Притчей — русские: 1) того же проф. А. А. Олесницкого . Книга Притчей Соломоновых и ее новейшие критики (Труды Киевск. Дух. Академии 1883, №№ 11-12); 2) Епископ Михаил . Библейская Наука. Учительные книги Ветхого Завета . Тула, 1900, с. 86 и след; и 3) Проф. П. А. Юнгеров . Происхождение книги Притчей (Православн. собеседн. 1906, октябрь, с. 161 и сл.). — Б) учебные руководства: Х. М. Орды († еп. Иринея), Киев, 1871; Д. Афанасьева , Ставрополь, 1888 и др. Заслуживает внимание русск. перевод (с еврейского) кн. Иова, сделанный Архим. Макарием (Глухаревым) М. 1861. Толкование на большую часть кн. Притчей представил покойный преосв. епископ Виссарион (Нечаев) в своем «Толковании на паремии », т. II (изд. 2, СПб., 1894). Из иностранных комментариев на книгу Притчей назовем: J. Mercerius (Genf. 1573), F. Umbreit [Умбрейт] (Heidilberg. 1826), E. Berteau (Leipzig. 1847), F. Hitzig (Zьrich 1858), F. Keil-Delitzsch (1873), H. Ewald (1867), J. Lange — O. Zцckler (1867), новейший: W. Frankenberg (in Nowack "s Handkommentar ) (Gцtting, 1898). Взгляды иудейской традиции на содержание кн. Притчей выразились, например, в мидраше на эту книгу, см. Der Midrasch Mischle , ьbertr. v. A. Wьnsche . Leipz. 1885, отчасти — в D. Jsraelitische Bibel , III (1859) v. L. Philippson .

См. «Понятие о Библии».

Третий отдел ветхозаветных священных книг составляют в греко-славянской Библии книги «учительные», из которых пять — Иова, Псалтирь, Притчи, Екклезиаст и Песнь Песней признаются каноническими, а две — Премудрость Соломона и Премудрость Иисуса сына СираховаСовременный распорядок учительных книг в греко-славянской Библии несколько отличается от древнего. Именно в Синайском кодексе они расположены в таком виде: Псалтирь, Притчи, Екклезиаст, Песнь Песней, Премудрость Соломона, Сирах, Иов; в Ватиканском списке за кн. Песнь Песней следует Иов и далее Премудрость Соломона и Сирах. неканоническими. В противоположность этому в еврейской Библии двух последних, как и всех вообще неканонических, совсем не имеется, первые же пять не носят названия «учительных», не образуют и особого отдела, а вместе с книгами: Руфь, Плач Иеремии, Есфирь, Даниил, Ездра, Неемия, первая и вторая Паралипоменон, причисляются к так называемым «кетубим », «агиографам», — «священным писаниям». Сделавшееся у раввинов-талмудистов техническим обозначением третьей части Писания название «кетубим » заменялось в древности другими, указывающими на учительный характер входящих в ее состав произведений. Так, у Иосифа Флавия современные учительные книги, кроме Иова, известны под именем «прочих книг, содержащих гимны Богу и правила жизни для людей » (Против Аппиона I, 4); Филон называет их «гимнами и другими книгами, которыми устрояется и совершенствуется знание и благочестие» (О созерцательной жизни), а автор 2-ой маккавейской книги — «τὰ του̃ Δαυιδ καὶ ἐπιστολὰς βασιλέων περὶ ἀναθεμάτων » — «книги Давида и письма царей о приношениях» (2:13). Наименование «τὰ του̃ Δαυιδ » тожественно с евангельским названием учительных книг псалмами» («подобает скончатися всем написанным в законе Моисееве и пророцех и псалмех о мне»; Лк 24:44 ), а это последнее, по свидетельству Геферника , имело место и у раввинов. У отцов и учителей церкви, выделяющих, согласно переводу LXX , учительные книги в особый отдел, они также не носят современного названия, а известны под именем «поэтических». Так называют их Кирилл Иерусалимский (4-е огласительное слово), Григорий Богослов (Σύταγμα. Ράκκη , IV, с. 363), Амфилохий Иконийский (Ibid. С. 365), Епифаний Кипрский и Иоанн Дамаскин (Точное изложение православной веры . IV, 17). Впрочем, уже Леонтий Византийский (VI в.) именует их «учительными», — «παραινετικά » (De Sectis , actio II. Migne . Т. 86, с. 1204).

При дидактическом характере всего Священного Писания усвоение только некоторым книгам названия «учительных» указывает на то, что они написаны с специальной целью научить, вразумить, показать, как должно мыслить об известном предмете, как его следует понимать. Данную цель в применении к религиозно-нравственным истинам и преследуют, действительно, учительные книги. Их взгляд, основная точка зрения на учение веры и благочестия — та же, что и в законе; особенность ее заключается в стремлении приблизить богооткровенную истину к пониманию человека, довести его при помощи различных соображений до сознания, что ее должно представлять именно так, а не иначе, Благодаря этому, предложенная в законе в форме заповеди и запрещения, она является в учительных книгах живым убеждением того, кому дана, кто о ней думал и размышлял, выражается как истина не потому только, что открыта в законе, как истина, но и потому, что вполне согласна с думой человека, стала уже как бы собственным его достоянием, собственной его мыслью. Приближая богооткровенные истины к человеческому пониманию, учительные книги, действительно, «совершенствуют сознание и благочестие». И что касается примеров такого освещения их, то они прежде всего наблюдаются в кн. Иова. Ее главное положение, вопрос об отношении правды Божией к правде человеческой, трактуется автором с точки зрения его приемлемости для человеческого сознания. Первоначально сомневавшийся в божественном правосудии, Иов оказывается в результате разговоров уверовавшим в непреклонность божественной правды. Объективное положение: «Бог правосуден» возводится на степень личного субъективного убеждения. Подобным же характером отличается и кн. Екклезиаст. Ее цель заключается в том, чтобы внушить человеку страх Божий (Иов 12:13 ), побудить соблюдать заповеди Божии. Средством к этому является, с одной стороны, разъяснение того положения, что все отвлекающее человека от Бога, приводящее к Его забвению, — различные житейские блага не составляют для человека истинного счастья, и потому предаваться им не следует, и с другой — раскрытие той истины, что хранение заповедей дает ему настоящее благо, так как приводит к даруемому за добрую жизнь блаженству по смерти, — этому вечно пребывающему благу. Равным образом и кн. Притчей содержит размышления о началах откровенной религии, законе и теократии и влиянии их на образование умственной, нравственной и гражданской жизни Израиля. Результатом этого размышления является положение, что только страх Господень и познание Святейшего составляют истинную, успокаивающую ум и сердце, мудрость. И так как выражением подобного рода мудрости служат разнообразные правила религиозно-нравственной деятельности, то в основе их лежит убеждение в согласии откровенной истины с требованиями человеческого духа.

Раскрывая богооткровенную истину со стороны ее согласия с пониманием человека, учительные книги являются показателями духовного развития народа еврейского под водительством закона. В лице лучших своих представителей он не был лишь страдательным существом по отношению к открываемым истинам, но более или менее вдумывался в них, усваивал их, т. е. приводил в согласие со своими внутренними убеждениями и верованиями. Погружаясь сердцем и мыслию в область откровения, он или представлял предметы своего созерцания в научение, для развития религиозного ведения и споспешествования требуемой законом чистоте нравственности, как это видим в кн. Иова, Екклезиаст, Притчей и некоторых псалмах (78, 104, 105 и т. п.), или же отмечал, выражал то впечатление, которое производило это созерцание на его сердце, в лирической форме религиозных чувствований и сердечных размышлений (Псалтирь). Плод богопросвещенной рефлексии о божественном откровении, данном еврейскому народу в закон, учительные книги носят по преимуществу субъективный характер в отличие от объективного изложения истин веры и благочестия в законе и объективного же описания жизни еврейского народа в книгах исторических. Другое отличие учительных книг — это их поэтическая форма с ее характерною особенностью — параллелизмом, определяемым исследователями еврейской поэзии как соотношение одного стиха с другим. Это — род рифмы мысли, симметрия идеи, выражаемой обыкновенно два или иногда три раза в различных терминах, то синонимических, то противоположных. Сообразно различному взаимоотношению стихов параллелизм бывает синонимический, антитический, синтетический и рифмический. Первый вид параллелизма бывает тогда, когда параллельные члены соответствуют друг другу, выражая равнозначащими терминами один и тот же смысл. Примеры подобного параллелизма представляет Пс 113 — «когда Израиль вышел из Египта, дом Иакова (из среды) народа иноплеменного, Иуда сделался святынею Его, Израиль владением Его. Море это увидело и побежало, Иордан возвратился назад, горы прыгали, как овцы, и холмы, как агнцы». Параллелизм антитический состоит в соответствии двух членов друг другу через противоположность выражений или чувств. «Искренни укоризны от любящего, и лживы поцелуи ненавидящего. Сытая душа попирает и сот, а голодной душе все горькое сладко» (Притч 27:6-7 ). «Иные колесницами, иные конями, а мы именем Господа Бога нашего хвалимся. Они поколебались и пали, а мы встали и стоим прямо» (Пс 19:8-9 ). Параллелизм бывает синтетическим, когда он состоит лишь в сходстве конструкции или меры: слова не соответствуют словам и члены фразы членам фразы, как равнозначащие или противоположные по смыслу, но оборот и форма тожественны; подлежащее соответствует подлежащему, глагол — глаголу, прилагательное — прилагательному, и размер один и тот же. «Закон Господа совершен, укрепляет душу; откровение Господа верно, умудряет простых; повеления Господа праведны, веселят сердце; страх Господа чист, просвещает очи» (Пс 18 ). Параллелизм бывает, наконец, иногда просто кажущимся и состоит лишь в известной аналогии конструкции или в развитии мысли в двух стихах. В этих случаях он является чисто рифмическим и поддается бесконечным комбинациям. Каждый член параллелизма составляет в еврейской поэзии стих, состоящий из соединения ямбов и трохеев, причем самый употребительный стих евреев — гептасиллабический, или из семи слогов. Стихами этого типа написаны кн. Иова (Иов 3:1-42:6 ), вся книга Притчей и большинство псалмов. Встречаются также стихи из четырех, пяти, шести и девяти слогов, чередуясь иногда с стихами различного размера. Каждый стих является, в свою очередь, частью строфы, существенным свойством которой служит то, что она заключает в себе единую, или главную, мысль, полное раскрытие которой дается в совокупности составляющих ее стихов. Впрочем, в некоторых случаях то две различные мысли соединены в одной строфе, то одна и та же мысль развивается и продолжается далее этого предела.

1–9. Наставления царям царя Лемуила, преподанные ему его матерью. 10–31. Похвала добродетельной жене.

Притч.31:1. Слова Лемуила царя. Наставление, которое преподала ему мать его:

Имя Лемуила евр. Лемуил (ст. 1) или Лемоил (ст. 4), подобно имени Агура (XXX), традиция понимала тоже в смысле нарицательного («Deo deditus») и считала его символическим именем Соломона. Но в новое время обычно видят в нем собственное имя царя области Масса в Идумее (Быт 25.14).

Притч.31:2. что, сын мой? что, сын чрева моего? что, сын обетов моих?

Притч.31:3. Не отдавай женщинам сил твоих, ни путей твоих губительницам царей.

Притч.31:4. Не царям, Лемуил, не царям пить вино, и не князьям – сикеру,

Притч.31:5. чтобы, напившись, они не забыли закона и не превратили суда всех угнетаемых.

Притч.31:6. Дайте сикеру погибающему и вино огорченному душею;

Притч.31:7. пусть он выпьет и забудет бедность свою и не вспомнит больше о своем страдании.

Притч.31:8. Открывай уста твои за безгласного и для защиты всех сирот.

Притч.31:9. Открывай уста твои для правосудия и для дела бедного и нищего.

Наставления матери царя (очевидно нежно им любимой и также его любившей, (ст. 2) заключают в себе, так сказать, наказ царского служения в самой сжатой форме. Подобно Моисееву закону о царе (Втор 17.14 сл.), наказ этот заповедует царю осмотрительность и воздержание от двух источников духовно-телесного расслабления: пристрастия к женщинам (ст. 3) и к вину (ст. 4–5); взамен чего заповедуется выше всего иметь попечение о правосудии царском вообще и о правосудии и милосердии особенно при разбирательстве дел бедных (гл. 8–9), 6–7. Если вино царям и правителям способно приносить лишь вред, помрачая их сознание и лишая их возможности правильного употребления и отправления важнейших сторон своего звания, напр., судейской (ст. 5), то вино – в силу присущей ему веселящей сердце человека силы (Пс 3.15) – имеет благодетельное влияние для всякого рода огорченных душой, поскольку, между прочим, дает скорбящему временно забыть удручающую его печаль. Это изречение ст. 6–7 позднейшее иудейство применило к казнимым, которым во время страданий давали пить вино – для утоления несносной жажды и для притупления сознания; это дело сострадания было применено и к страждущему на кресте Спасителю (Мф 27.34). В ст. 8–9 царю не только заповедуется строго держаться правосудия, особенно в отношении к бедным, по смыслу закона Моисеева (сн. Втор 1.17:27.19), но советуется и большее: быть для беспомощного бедняка на суде не только правдивым судьей, но вместе и защитником, адвокатом, – развивать на суде не одну формальную правду, но и высшую милость, как подобное о себе свидетельствовал Иов (Иов 29.15-16).

Притч.31:10-31

Алфавитная речь этих 22 стихов, содержащая похвалу добродетельной жене, матери семейства и хозяйке дома, составляет, по удачному выражению одного исследователя (Дедерлейна) «золотую грамоту женщин». И, действительно, здесь полнее всего и типичнее выразился возвышенный взгляд библейских евреев на достоинство и положение женщины в семье, на отношение ее к мужу, детям и домочадцам. Параллельной или подобной этой похвале мы не найдем во всей всемирной литературе древности, образ «добродетельной жены» Притчей превзойден лишь в Новом Завете образом жены христианки. Как и в других алфавитных библейских произведениях (Пс.33:118 и др. Плч I-4), в рассматриваемом отделе отдельные стихи не тесно примыкают друг к другу, однако все объединены общею темой: совершенства жены добродетельной здесь раскрываются с определенных сторон – неутомимой деятельности, всеобъемлющей заботливости, милосердия, разумности.

Притч.31:10. Кто найдет добродетельную жену? цена ее выше жемчугов;

Притч.31:11. уверено в ней сердце мужа ее, и он не останется без прибытка;

Притч.31:12. она воздает ему добром, а не злом, во все дни жизни своей.

Притч.31:13. Добывает шерсть и лен, и с охотою работает своими руками.

Притч.31:14. Она, как купеческие корабли, издалека добывает хлеб свой.

Притч.31:15. Она встает еще ночью и раздает пищу в доме своем и урочное служанкам своим.

Притч.31:16. Задумает она о поле, и приобретает его; от плодов рук своих насаждает виноградник.

Притч.31:17. Препоясывает силою чресла свои и укрепляет мышцы свои.

Притч.31:18. Она чувствует, что занятие ее хорошо, и – светильник ее не гаснет и ночью.

Притч.31:19. Протягивает руки свои к прялке, и персты ее берутся за веретено.

Притч.31:20. Длань свою она открывает бедному, и руку свою подает нуждающемуся.

Притч.31:21. Не боится стужи для семьи своей, потому что вся семья ее одета в двойные одежды.

Притч.31:22. Она делает себе ковры; виссон и пурпур – одежда ее.

Добродетельная жена (ср. Притч 15.4) изображается сначала со стороны домашней ее деятельности (ст. 11–22), а затем со стороны содействия и помощи ее мужу в общественной деятельности его (ст. 23 и дал.). Первое достоинство добродетельной жены – полное доверие ей ее мужа (ст. 11); при этом здесь, как и в последующей речи, на первом плане стоит хозяйственная деятельность жены. По любви к мужу (ст. 12), жена-хозяйка дома берет на себя все разнообразные хозяйственные обязанности и исполняет их совершеннейшим образом. Прежде всего, по обычаю древности, собственноручно приготовляет материалы – шерсть и лен – для одежды членам семьи (ст. 13), как затем – изготовляет ткани и для продажи за границу (ст. 24). Равным образом, предметом особой заботливости жены является добывание и раздача членам семьи пищи, пищу служанкам заботливая хозяйка раздает еще в глубокое утро (ст. 14–15), давая им собственный пример деятельности и трудолюбия. Xoзяйственнaя дeятeльнocть доблестнoй жeны, не ограничиваясь пределами дома, простирается и далее – на приобретение новых участков земли для насаждения хлеба и виноградника (ст. 16). В своем труде она чувствует себя крепкой, и имеет во всем успех (ст. 17–18). Работа, напр., прядение, у жены-хозяйки нередко идет и ночью (ст. 19). Всем своим достатком доблестная жена удовлетворяет не только домашних, но делится и с бедными, протягивая руку помощи всякому нуждающемуся в ней; так что и в отношении благотворительности, как и в других отношениях жена добродетельная является образцовой. Домашним такой хозяйки не страшна зима и стужа, так как все члены семьи у нее одеты не только достаточно тепло, но и красиво (ст. 21–22).

Притч.31:23. Муж ее известен у ворот, когда сидит со старейшинами земли.

Притч.31:24. Она делает покрывала и продает, и поясы доставляет купцам Финикийским.

Притч.31:25. Крепость и красота – одежда ее, и весело смотрит она на будущее.

Притч.31:26. Уста свои открывает с мудростью, и кроткое наставление на языке ее.

Притч.31:27. Она наблюдает за хозяйством в доме своем и не ест хлеба праздности.

Муж доблестной жены, не отвлекаемый заботами о домашних и хозяйственных делах, особенно же благодаря создаваемой трудом жены доброй славе всего дома, приобретает почетную известность в народе, всецело посвящает себя общественной деятельности – на востоке сосредоточенной у городских ворот – и занимает место в ряду старейшин (ст. 23). Жена-хозяйка производит своими руками столь много изделий прядильного и ткаческого мастерства, что их остается ей на продажу финикиянам (ст. 24). Имея успех в прошлом и настоящем (ст. 18а), даровитая и трудолюбивая женщина бодро смотрит и в будущее (ст. 25). Не только каждое дело, но и всякое слово свое жена обдумывает, и говорит лишь полезное и назидательное (ст. 26). В доме своем она поддерживает строгий порядок, чтобы все члены семьи, по примеру ее, трудились и трудом приобретали пищу (ст. 27).

Притч.31:28. Встают дети и ублажают ее, – муж, и хвалит ее:

Притч.31:29. «много было жен добродетельных, но ты превзошла всех их».

Притч.31:30. Миловидность обманчива и красота суетна; но жена, боящаяся Господа, достойна хвалы.

Притч.31:31. Дайте ей от плода рук ее, и да прославят ее у ворот делá ее!

Плодом и наградой великих достоинств добродетельной жены является глубокая признательность ей мужа и детей восторженно прославляющих ее разнообразные совершенства. В ряду последних особенно оттеняется страх Божий, отличающий добродетельную жену и составляющий ее истинную ценность. Славу своей достойной супруги и матери они выносят к сведению всего общества (ст.31).