Приятного чтения!
Внимание! Этот фанфик не предусмотрен для чтения лицами младше 18 лет! Если вам еще не исполнилось 18 лет, пожалуйста, закройте эту страницу и выберите другой фанфик! Все персонажи, задействованные в сценах сексуального характера, достигли 18 лет.
| | | |
Фанфик «Змеи никогда не умирают» по Гарри Поттеру набрал свыше 44 «плюсов». Поставьте и свой лайк, если история понравилась, – автору Итинисити — Тини будет приятно.
Северус Снейп, Том Марволо Реддл — главные персонажи этого фанфика.
Лорд Волдеморт/Северус Снейп главный пэйринг этой истории.
Фанфик относится к категории Слэш, то есть описывает романтические отношения между двумя или несколькимипредставителями сильного пола.
Рейтинг фанфика NC-17. Коротко напомним нашим дорогим читателям, что означают рейтинги, а вы уж сами решайте, что будете читать, а что – не будете. G – никаких ограничений по возрасту! Хоть малышу перед сном читайте этот фанфик. Хотя мы бы советовали вам в этом случае воспользоваться настоящими колыбельными … PG-13 – имеются легкие намеки на романтические отношения, но абсолютно невинные, или же наоборот – на страдания, но обозначенные пунктиром. Словом, ничего такого, что способно повредить неокрепшей детской психике. Рейтинг R – все серьезней. Могут присутствовать эротические сцены или насилие, но без детальности. Чаще всего допустимый возраст для рейтинга R – 16 лет. NC-17 – все то же, что и в R, но только с подробным описанием. Мы бы предложили переименовать его в NC-18, но такова традиция. NC-21. Нежным фиялкам, беременным и лицам с заболеваниями нервной системы не рекомендуется! Чаще всего такой рейтинг подразумевает графическое насилие. Перед тем, как взяться за чтение фанфика, ознакомьтесь с предложенным рейтингом!
Размер фанфика Мини. Итак, посмотрим, какие бывают размеры: драббл – крошечная зарисовка, объемом от ста до тысячи слов; размер мини – от 1000 до 10000 слов; миди – средний фанфик, начиная от 20, но не более семидесяти страниц текста; макси – от 25000 слов.
Жанры, которые заданы автором для произведения Драма, Даркфик, Ужасы, PWP, Hurt/comfort.
BDSM, Насилие Если вы не всеядны в литературном плане, ознакомьтесь с предупреждениями!
Статус работы закончен.
В Индии от укусов змей ежегодно умирает не менее 50 тыс. человек. Такую цифру озвучили эксперты, которые подготовили доклад на основе данных из всех индийских штатов.
"Груды мусора в населенных пунктах, которые привлекают змей, охотящихся на грызунов, приводят к частым столкновениям человека с рептилиями. Только с 1 апреля по 31 октября 2017 года в Индии были укушены 114 тысяч жителей, причем самая удручающая ситуация наблюдается в центральных и восточных штатах", - отмечается в докладе.
Лидером признана Махараштра, где за первые семь месяцев этого года было зарегистрировано свыше 19 тыс. случаев в сельских районах и почти 5,5 тыс - в городах.
Опасные привычки
Очевидно, что на природе, в полях и джунглях риск встретить опасное пресмыкающееся значительно выше.
Опасной признана традиция многих сельчан спать на полу, что в сочетании с огромными щелями в стенах и неплотно закрывающимися дверями и окнами дает возможность змеям заползать в жилища, особенно в палящую летнюю жару или зимние, прохладные для рептилий ночи. Недостаточная освещенность также усугубляет эту проблему, которую, по мнению специалистов, можно решить, установив фонари на солнечных батареях.
Однако и в мегаполисах частенько происходят встречи человека с аспидами, от укуса которых многие отправляются к праотцам. Так, в индийской финансовой столице Мумбаи с начала года произошло 133 подобных инцидента, большинство из которых к летальным исходам не привели благодаря быстро оказанной медицинской помощи.
Врачебная помощь
Отсутствие грамотных специалистов, хорошо разбирающихся в видах ядовитых рептилий и в применяемых для лечения сыворотках, - еще одна проблема, с которой сталкиваются в основном жители индийской глубинки. По мнению экспертов из авторитетного медицинского журнала "Ланцет", цифра в 50 тысяч - явно занижена. "Этот показатель преуменьшен, поскольку большинство пострадавших в сельской Индии посещают деревенских целителей", - отмечают они. Доктора в первичных медицинских центрах плохо осведомлены в оказании помощи в таких случаях, поэтому многие жертвы погибают по пути в крупные городские больницы.
- Австралийские пчелы опаснее самых ядовитых змей, пауков и медуз
"Мы должны обучить врачей оказывать экстренную помощь при поступлении укушенных змеями пациентов в медпункт, - считает доктор Ядав Гупта, заведующий кафедрой фармакологии Всеиндийского института медицинских наук и руководитель Национального информационного центра по изучению ядов. - Чтобы избежать панических ситуаций, врачи также должны хорошо знать разницу между ядовитыми и неядовитыми змеями".
Приветствуем вас, дорогие читатели сайта «Я и Мир»! Многие из вас знают, какую опасность представляют змеи. Но, оказывается, есть люди, которые не до конца осознают эту опасность и держат у себя в доме ядовитых рептилий. Насколько они правы или нет, мы расскажем сегодня в статье. Вы узнаете какие самые ядовитые змеи на планете, представим фото с описанием этих рептилий, вы узнаете, как нужно вести себя в местах обитания таких экземпляров, чтобы вернуться из путешествия, как говорится живыми и здоровыми.
Итак, топ-10 открывает Гремучая змея Северной Америки
Почему гремучая? Название она получила за утолщение, которое напоминает погремушку. И когда хочет кого-то отпугнуть, начинает греметь этой трещёткой-погремушкой, предупреждая о своём приближении. Если вы её встретите, старайтесь пройти мимо как можно быстрее, потому что, почувствовав в вас опасность, она церемониться не будет. Она способна достать вас на расстоянии 2/3 от длины своего тела.
Молодые змеи нападают чаще, а вот взрослые реже. Наверное потому, что не хотят расходовать зря свой яд, который повреждает ткани, разрушает внутренние органы, и кровь жертвы перестаёт сворачиваться. Если помощь придёт вовремя, летального исхода не будет в 4% случаев. Да уж, сильно обнадёживающая информация!
9 место – Шипохвост, обитающий в Австралии и Новой Гвинее
Шипохвосты нападают из засады на других змей и даже на своих сородичей. Скорость броска достигает 13 секунд. Укусив жертву, особь впрыскивает до 100 мг яда, вызывающего остановку дыхания и смерть, примерно через 6 часов.
Понятно кто может победить её в бою, так это другой Шипохвост, сильнее и проворнее. Своевременно введённое противоядие работает отлично и облегчает состояние пострадавшего и это, конечно, радует.
8 место занимает, обитает в Южной и Юго-Восточной Азии
Королевская кобра самая крупная из опасных на земле. Большая, красивая, с чёрной блестящей окраской, она и названа королевской. Есть неприятный научный факт: учёные проводили опасный эксперимент, и хоть были жертвы, но удалось доказать, что одна кобра способна убить за один раз 23 человека и одного слона весом в одну тонну. Представляете, какая смертельная доза в одной порции яда королевской кобры?
Песчаная эфа стоит на седьмом месте
Это разновидность гадюк, обитающих в Центральной Азии, Индии и Китае. Эфа охотится ночью и особенно активизируется после дождя. Если Эфа укусит, то происходит снижение давления и замедляется сердечный ритм. Происходит отмирание тканей не только в месте укуса. Если Эфа укусит ночью, человек спросонья не поймёт, от чего ноет место укуса и откуда такие симптомы. Это состояние может продолжаться до 4 недель и если не ввести противоядие, смерть наступает от удушья или остановки сердца.
6 место по праву занимает Болотная или Цепочечная гадюка
Известная как гадюка Рассела. Про её повадки хорошо написал Артур Конан Дойл в своём рассказе «Пёстрая лента». Эта сухопутная змея действительно очень опасна. Живёт этот вид гадюк во многих местах Индии, Бангладеш, Таиланда, встречается в Камбодже и т.д.
Длинная, до 1,60 метра, с пёстрым рисунком, она очень похожа на красивую ленту, скользящую среди песков. Выползает охотиться в сумерки, поэтому заметить её сложно. Одна доза яда достигает 260 мг, но человеку хватает всего 60-70 мг. После укуса, на всём теле сочится кровь и смерть наступает в течение 2 недель. Противоядие разработано индийцами и довольно эффективно.
На пятом месте стоит Черная мамба
Не случайно Мамба стоит в пятёрке рейтинга. Чёрная мамба настолько агрессивная, что нападает без предупреждения и днём, и ночью. Обитает на территории Африки и настолько чёрная, что даже зубы имеют цвет ночи. А ползает со скоростью быстро бегущего человека – до 20 км/ч. Способна укусить несколько раз подряд и каждый впрыск яда убивает до 25 человек. Жертва начинает испытывать раздвоение изображения, речь становится спутанной, сознание мутнеет, появляется пена изо рта и судороги. Если вовремя не помочь, наступает кома, а потом смерть в течение получаса.
4 место – Тигровая змея
Эта особь обитает в Австралии, а названа так, благодаря своей окраске. Тигровая змея довольно хитрая. Увидев вдалеке человека, она не уползёт в укромное место, а будет поджидать свою жертву, чтобы обязательно укусить, даже если опасность ей не грозит. Атакует мгновенно и не промахивается. Вот такая уж змеиная сущность! Укушенное место покалывает, человек начинает сильно потеть, а вскоре задыхаться. Укус смертелен, и на свете ещё не придумано противоядие.
На третьем месте стоит Ленточный крайт
Эти красивые виды с яркой окраской встречаются только на юге Индии и Китая. Обожает находиться в воде и не выходит на сушу просто так, только ради охоты. Ночами никогда не спит и если вы любите ночную рыбалку или желаете искупаться среди ночи, будьте готовы к встрече с Крайтом. Жалеть она никого не будет и даже любая маленькая змейка готова напасть и укусить, если вы тронете её детёнышей. Вот такая заботливая мамочка! Один Крайт способен убить сразу несколько десятков человек.
2 место – Коричневый король
Где живут такие страшные ползающие короли? Как и многие ядовитые особи, обитает в Австралии. Яд даже неполовозрелых змеёнышей убивает человека почти сразу. Спокойно греясь на солнышке, она может в любой момент стать агрессивной. У неё очень интересный характер, если это можно говорить о змее. Коричневый король долго преследует обидчика, постоянно кусая его за ноги, но не впрыскивает яд, как-бы издеваясь. Обычно реагирует на движение, поэтому если вы увидели Коричневую змею, замрите и ждите, когда она проползёт мимо.
И вот на первом месте вы видите Австралийского Тайпана
Змея Тайпан считается самой жестокой из ядовитых. Википедия считает, что именно к человеку она слишком жестока, нападает первой и может убить за раз до 100 человек. Яд блокирует вены и артерии тромбами и кровь естественно перестаёт поступать к сердцу. Жертва умирает за полторы секунды. И противоядие просто не успеет подействовать. Увидите её во время путешествия, бегите сломя голову и забудьте про фотографии этой «красотки».
Мы представили десять самых опасных змей в мире. Многие ядовитые рептилии живут в пустыне . Опасные особи водятся и в России: Гремучая, Эфа, различные гадюки. Смотрите на картинки, старайтесь запомнить их «в лицо», а при встрече не проявлять агрессию. Но лучше находитесь в опасных местах с проводником, знающим как поступить правильно.
, Drama , POV , PWP
Я не могу прийти к нему. Я не могу. Я боюсь.
Я не выдержу, сорвусь. Я уверен в этом. Поэтому, когда он зовет, я остаюсь на месте. Я остаюсь, слушая, как пульсирует в руке огонь. Мои вены грызет змея.
Жжение усиливается, и я накрываю ее – накрываю Метку – ладонью. Если вцепиться в то, что болит, боль утихнет. Я царапаю кожу ногтями, царапаю. Всматриваюсь в угольно-черный рисунок, испорченный моей ладонью, моими пальцами. Змея ухмыляется мне. Вены горят.
Я не могу дышать – лишь сипло хрипеть, лишь хватать ртом воздух – мне больно. Змея хохочет и движется. Она вгрызается в мою руку. С током крови она стремится к сердцу. Когда она доберется до него – я умру. От боли в глазах мутнеет, и я почти не могу видеть.
Так лучше, так хорошо. Змея движется быстро. Я чувствую, как она пробирается сквозь сгустки крови. Должно пахнуть паленой плотью.
Огонь доходит до костей. Я надеюсь, что рисунок на них будет такой же четкий, как и на коже. Мне хочется этого.
Я даже не замечаю, как прокусываю собственную губу – лишь боли становится немножко больше. Во всем виновата змея. Она скалится, и ползет к сердцу. Ей осталось совсем немного, немного... Я закрываю глаза. Я мог бы сейчас прекратить это – наверное - но так будет лучше. От боли не умирают. Наверное.
В ушах шумит, я ничего не слышу, кроме бешеного стука крови – змея почти у цели. Скоро она доберется до сердца. Я не знаю, что произойдет, когда змея вопьется в него. Но я не буду кричать. Надсадный хрип – это мое дыхание. Пока я слышу его – я жив. Темнота за сомкнутыми веками расцвечивается красными точками. Змея готова к броску. Я жду мгновения, когда все закончится. Осталось недолго. Я почти готов, еще немного…
Хлопок. Посторонний звук, выдирающий из меня змею.
Когда мою ладонь с Метки стаскивают ледяные пальцы, я не сдерживаю стона. Огонь мгновенно сменяется холодом. Я чувствую, как течет по руке что-то липкое. И я змею больше не чувствую. Она мертва. Я открываю глаза – да, так и есть, это теперь всего лишь картинка. Змеи нет в моих венах.
А потом я перестаю дышать. Потому что здесь он. Он вплотную к креслу, в котором я сижу – но как я сюда попал? – и мое запястье зажато в его пальцах. Хватка сильная, пальцы холодные. Я понимаю, почему мертва змея. Он убил ее.
Он выпускает мертвую змею из пальцев – и моя рука тяжело падает на подлокотник кресла. Я не чувствую ничего, кроме этого. Его взгляд вспарывает меня, но я уже совсем ничего не чувствую. Мне даже не страшно. Он поднимает палочку – я равнодушно смотрю на нее, дожидаясь заклятья. Несколько искр летят в сторону двери, и я даже нахожу в себе силы, чтобы удивиться. Я пуст, мне холодно, и я не знаю, что ему сказать.
- Ты что, пьян, Северус? – я смеюсь в ответ надсадно, и отрицательно мотаю головой. На большее я не способен. А в следующую секунду появляется солоноватый привкус во рту – он бьет меня по губам, а они итак все в ранках. Наверное, теперь у него на пальцах моя кровь. Мне жаль, что я пачкаю ему руки. Он очень близко – и меня трясет от силы и холода, которые здесь, стоит лишь протянуть руку. Ему достаточно простого жеста, чтобы я смотрел ему в глаза, но он заставляет запрокинуть голову, потянув за волосы.
Я смотрю ему в глаза – и я знаю, что сейчас он хочет вскрыть мои мысли. Я не сопротивляюсь. Я хочу, чтобы он знал. Даже если он убьет меня. Я хочу умереть от его рук. Его глаза – длинный туннель, но я проваливаюсь, как в колодец. Я хочу увидеть полыхающие улицы. Рано или поздно я увижу их. Когда утону в колодце.
Я выныриваю из этого омута и пытаюсь отдышаться. Он, наверное, отпустил меня раньше, потому что его хватки я больше не чувствую. Я начинаю озираться – и успокаиваюсь лишь тогда, когда натыкаюсь на взгляд цвета свежего мяса. Он стоит в шаге от меня, глядя все так же внимательно, и мне кажется, что он думает, как уйти.
Я сползаю с кресла – идти я не смогу – и оказываюсь у его ног. Он позволяет мне прижаться на мгновение, а потом берет за локоть, поднимает, усаживает обратно в кресло. Я не цепляюсь за него только потому, что не хватает сил.
Он протягивает мне руку – и я припадаю к ней губами. Я не могу сделать что-то еще, и меня снова начинает трясти. У меня трясутся губы, когда я пачкаю его молочно-белую кожу кровью. Он скользит пальцами по моим губам, а потом внимательно смотрит на капельки крови. Чуть влажный красноватый след на тыльной стороне его ладони заставляет меня судорожно выдохнуть. Он задумчиво смотрит на меня – он молчит. Он совершенно естественным движением слизывает мою кровь с кончиков своих пальцев – и я задыхаюсь. Он гладит меня по щеке.
- Шшш, Северус, - я не могу понять, чей это голос – его или мертвой змеи, – я не стану тебя наказывать.
Его пальцы скользят по моей шее – мне хочется, чтобы он надавил на вены сильнее. Но он не делает этого – прикосновение остается всего лишь прикосновением. Я пытаюсь продлить касание.
- Расскажи мне, - тихо говорит он, а я все еще не знаю, что ответить. Я боюсь находиться с ним рядом – потому что я недостаточно близко. Я не могу сказать ему этого. Я сам не могу понять, не то что объяснить. Я смотрю на него с мольбой.
Он гладит меня по губам и улыбается. Мне больно, мне страшно. Мне хорошо.
- Пожалуйста… - прошу я хрипло и даже не знаю, чего прошу. Я не имею никаких прав. Я не могу даже прикоснуться к нему. Он усмехается. Его пальцы расстегивают воротник моей мантии. Его пальцы изучают мою шею. Мое сердце ломает мне ребра.
Холод следит за его прикосновениями. Он кладет ладонь мне на горло. Его пальцы едва-едва согреваются моей кровью. Я молю его о том, чтобы он сжал их – сейчас. Я не произношу ни звука. Он расстегивает мою мантию еще на несколько пуговиц. Теперь его рука ложится на мое сердце. Мне больно дышать. Он смотрит на меня внимательно-внимательно, и произносит почти неслышно:
- Согрей...
Меня начинает бить дрожь, когда я беру его за запястье – гораздо осторожней, чем он меня до того – и грею дыханием его пальцы. У меня судорожно колотится сердце, когда я вижу, как подрагивает его кисть в моей руке.
Его кожа жемчужно-белая, и, наверное, кровь под ней такого же цвета. Я позволяю себе поцеловать его ладонь – руки он не вырывает. Меня накрывает душная эйфория. Я касаюсь губами его вен, я чувствую – не сразу – едва различимое тепло. Я хочу отдать ему свое дыхание.
Он несколько мгновений по-прежнему не двигается, но потом отталкивает меня. Я вздрагиваю, как будто он меня бьет. Сейчас в моей жизни нет ничего, кроме горькой обиды.
- Мой Лорд, - шепчу я отчаянно, но губы не слушаются меня. Он легко усмехается, кладет руку мне на плечо. Я дрожу от ледяного прикосновения. Его пальцы ищут мою душу. Начинают искать. Он ведет меня за собой – а я могу только следовать за ним, я не вижу ничего и никого кроме него. Я хочу согреть его руки. Я хочу получить на него право. Я хочу не бояться змей. Я хочу… хоть чего-нибудь.
Он толкает меня к стене. Я не знаю, что он увидел сейчас в моем сознании, но он никогда и не был известен терпением. Он прикасается властно и быстро – а я хочу сказать, что так ему не согреться никогда. Он смотрит мне в глаза, и вдруг замирает так близко, что я слышу, как он дышит. Я кладу ладонь ему на грудь – я надеюсь, что его сердце бьется. Он, помедлив секунду, убивает расстояние между нами. Меня бросает в жар. Сердце гулко падает в грудной клетке. Он прижимает меня к стене неожиданно сильно – я не думал, что это тело такое. Я кладу ладонь ему на спину и задыхаюсь от восторга – я чувствую, как движется мышца, кость, когда его рука ложится мне на шею, вынуждая податься вперед. Меня колотит озноб, но мне жарко, и я пытаюсь отдышаться. Бешено стучит кровь в висках. Он пробует отстраниться, но я не позволяю ему этого. Меня трясет от моей собственной наглости, но я не могу позволить ему уйти.
- Мой Лорд, пожалуйста… останьтесь… - я могу шептать только это. В голове гулко и пусто. Он уже резче заставляет меня отстраниться и смотреть ему в глаза.
- Ты будешь жалеть об этом всю ставшуюся жизнь, Северус, - он говорит равнодушно, но что-то цепляет меня в его словах. Но пусть он и прав – все альтернативы гораздо хуже. У меня в прошлом – пустота и Лили. В настоящем – он. Я не выдержу, если у меня ждет иное будущее.
- Гораздо больше я буду жалеть, если вы уйдете, - я совсем теряю голову, и шепчу это, почти касаясь дыханием его губ. У меня позорно дрожат руки и, наверное, я больше не смогу коснуться его. Я не могу дождаться его ответа, я хочу умереть, когда целую его. Если он скажет потом, что это конец, у меня остановится сердце. Оно глухо бьется прямо в горле, тянется к нему. Но ему не нужно мое сердце, я знаю. Он никак не реагирует, а я уже не знаю, зачем мне все это – проще выпить яд, это быстрее. Я отпускаю его, наталкиваюсь на острый до боли взгляд – он смотрит на меня так, что кровь кипит в венах. Дыхание перехватывает.
- Мой Лорд, - я не узнаю свой голос. Я никогда не умолял так. Я думал, что не умею. Я знаю, что теперь умолять я буду только его. Я не могу читать по его глазам – так что ладонь, накрывшая мои губы, становится неожиданностью. Он заставляет меня молчать – и я молчу. Я могу лишь чувствовать холод на своих губах – этого недостаточно, отчаянно недостаточно. Я не пытаюсь вырваться, но мне безумно мало того, что он дает. Мне не хватает кислорода.
Следующее, что я чувствую – укус в шею. Так он заставляет меня вернуться к реальности. Его ладонь по-прежнему зажимает мне рот – он ведь не знает, что я все равно не смогу говорить. Его ладонь скользит по мне - она оставляет за собой лед. Я бьюсь в экстазе – но не могу даже пошевелиться. Он не дает мне сдвинуться с места – он прижимает меня к стене своим телом. Я задыхаюсь от ощущения того, что он рядом. Я чувствую его – через ткань, через свое тело. Я не могу коснуться его, хотя мои руки свободны – и это выворачивает наизнанку, до боли, до страха, до истерики. Я пытаюсь облизать свои губы – и забываю о том, что они под его ладонью. Он вздрагивает, замирает, смотрит на меня. Я не знаю, что это за чувство в его глазах – похоже на удивление. Он почти отпускает меня – я не знаю, почему. Но я рад – теперь я могу попробовать коснуться его.
Мне плевать, что будет дальше. Мне очень страшно, от страха мутнеет в голове. Пусть, мне не нужно думать сейчас. Я цепляюсь за него, я тяну его к себе. Перед смертью мне не нужно дышать – мне нужно попробовать. Он ко мне еще ближе. Я путаюсь в застежках его мантии – пальцы не слушаются, они дрожат. Мне чудятся везде мертвые змеи.
Он дышит очень быстро. Его рука ложится на мою грудь – мне кажется, или льда больше нет? Наверное, моя кровь теперь настолько холодная, что мне уже нет разницы, какие у него руки. Я получаю возможность коснуться его кожи.
Я почти плачу, от изламывающей меня эйфории. Когда я касаюсь его тела, время останавливается. Я веду по кости, обтянутой тонкой, очень белой кожей почти вечность. Шумит в ушах сошедшая с ума кровь, отбивает безумный ритм сердце – а я веду пальцами по его коже. Когда я припадаю к ней губами, я замечаю, что он вздрагивает сильнее. Я грею его своим дыханием.
Его пальцы вцепляются мне в волосы, и он с силой оттаскивает меня от себя. Мне плохо. Он что-то шипит, но рядом нет змей – я не понимаю, к кому он обращается. Он удерживает меня на расстоянии чуть меньшем, чем его вытянутая рука – лежащая у меня на груди. Я, наконец, понимаю, что он от меня хочет – паузы. Я замираю, пытаясь научиться дышать заново. Делаю глубокий вдох, медленно выдыхаю. В глазах немного проясняется.
Замечаю, как подрагивает его рука. И внезапно понимаю: ему передышка едва ли не нужнее. Это мне нет дела до дальнейшего. Он берет меня за плечо, сжимает до боли. Усмехается. Его руки больше не дрожат – зато мои вновь дрожат так, что я не могу шевельнуться.
- Северус, будь любезен потерпеть секунду, - в его голосе издевка и то, чего я не могу понять. Я чувствую, как меня протаскивает сквозь пространство. Странно, что ему нужно было сосредоточиться перед этим – но додумать мысль я не успеваю. Он толкает меня, и я падаю на что-то мягкое.
Сердце начинает стучать так быстро, что немеют пальцы – мне страшно, мне так страшно. Волна ужаса накрывает с головой. Страх бьется во мне, мешая дышать. Я вмиг забываю обо всем.
Прикосновение пальцев к солнечному сплетению неожиданно ледяное. Оно едва ощутимое, легкое – но меня прошивает боль. Я не могу ни отстраниться, ни упасть в спасительное безумие.
Его глаза темные, непроницаемые. Я еще не видел у них такого цвета. Я протягиваю к нему руку. Он позволяет провести ладонью по своей шее, позволяет коснуться. Он берет мою руку в свою, сжимает. Это внезапно помогает унять дрожь. Я по-прежнему не верю в реальность происходящего.
А потом меня накрывает пониманием того, что это – здесь и сейчас. И я тянусь к нему. Мне уже нет дело до того, что страх парализует меня жесткими цепями – если я сейчас ничего не сделаю, я буду жалеть об этом. Если не сейчас – то никогда.
Он уйдет, если я не заставлю его остаться. Я не знаю, что именно я должен сделать. Но я хочу.
Я касаюсь его, я пытаюсь согреть его – но я лишь замерзаю сам. Моя кровь остывает от его прикосновений. А потом он прижимает меня к кровати, не позволяя шевелиться. Ему нравится это. Ему нравится держать все под контролем. Ему нравится знать, что никто ничего не сделает без его позволения. Если он хочет – пусть будет так.
Но он вынужден отпустить меня – на мгновения, но этого достаточно. У меня появляется возможность коснуться его кожи, его тела. В комнате очень темно, но мне хватает этого, чтобы видеть. Воздух заканчивается в моих легких, когда моя ладонь – ожидаемо темная – скользит по его коже, скользит по его телу. Меня трясет, и глаза застилает пеленой.
Он не реагирует. Он позволяет мне делать, что я хочу. Недолго. Он позволяет мне изучать его, касаться его. Но потом он перехватывает мои руки. Я выгибаюсь, надеясь продлить прикосновения. Он молчит, он не позволяет отводить взгляд. Экстаз липкими пальцами давит на мое горло.
Какое-то время я дрейфую между его ледяными пальцами и его острыми глазами. Когда меня разрывает резкая боль, я не кричу. Я прокусываю себе губы – снова – но не кричу. Я боюсь прервать тишину. Его ладонь цепляются за мое тело, я не могу отрешиться от реальности. У меня болезненно бьется сердце, ломая кости.
Боль дергает мое тело, но я с ужасом понимаю, что она стихает. Кровь кипит во мне, а он, кажется, хочет вскрыть мою грудную клетку пальцами. Да, пусть он сделает это – так я смогу согреть его. Если я отдам ему свою кровь, она будет его греть.
Он глухо шипит мне что-то на ухо – и я счастлив, я счастлив. Мне больно, мне страшно – но это ничего не значит. Он сейчас так близко, как только можно. Я знаю, что змея не умерла, змея всего лишь спит – но я теперь не боюсь змей. Я царапаю его спину, меня накрывает паника – но я слышу длинное сдавленное шипение. Почти стон.
Кровь начинает стучать быстрее, она сейчас разорвет мое сердце на части. Я выпадаю за пределы мира. Мое сердце не разрывается только потому, что я, кажется, теряю сознание.
Яркая вспышка безумно-красного – и я прекращаю дышать. Мир взрывается. Я мертв, меня нет. Боли нет, страха нет. Мне хорошо. Я чувствую себя живым.
Он поднимается с кровати до того, как я начинаю воспринимать реальность. Мир собирается из битого стекла. Я пуст. Спящая змея на моей руке кажется мертвой. Хлопает дверь – он ушел.
Я сворачиваюсь в клубок и оплакиваю мертвых змей. Я не смог согреть его.
Если принять во внимание тот факт, что змеиный яд является одним из самых опасных веществ на планете, то, безусловно, и для самих пресмыкающихся он должен был бы быть смертелен. Но если бы это было так, то, скорее всего, этих животных на земле уже не осталось бы вовсе.
Все дело в главном оружии змеиного яда – нейротоксинах. В организме жертвы они крепятся к мышечным рецепторам и мешают им передавать те или иные сигналы. Вот почему дыхание останавливается и наступает смерть. Если же ввести яд самой змее, то он на нее не подействует, так как токсинам не дадут прикрепиться к клеткам молекулы сахара. Таким образом, у пресмыкающихся имеется иммунитет к собственному яду.
Что же касается самого акта суицида в животном мире, то данное явление еще мало изучено. Хотя случаи самоубийства среди животных не редкость. Например, все слышали о том, что киты иногда сами выбрасываются на сушу. Тем не менее до сих пор неясно, отдают ли они себе отчет в том, что делают, осознают ли полностью последствия своих действий.